Боевая экология. Как Greenpeace, WWF и другие международные экологические организации подрывают развитие России

В расчетах была предусмотрена поддержка национального высокотехнологичного машиностроения: ожидалось, что Германия станет крупнейшим экспортером солнечных панелей, ветряных турбин и трансформаторов и другого соответствующего оборудования по всему миру. Однако в Китае быстро развилась колоссальная индустрия для обеспечения нужд энергетики на возобновляемых источниках (ВИЭ). Цены на солнечные панели упали, а «зеленые» тарифы остались на прежнем высоком уровне, что привело к бурному росту генерирующих мощностей на китайском оборудовании.

Уже к 2009 году стало очевидно, что обещания «зеленых» рабочих мест оказались миражом, а ситуация стала ухудшаться. В 2019 году четвертый в мире и крупнейший в Германии производитель ветряков Enercom GmbH уволил три тысячи рабочих, что «равно чуть ли не всему наличному персоналу компании. Ибо новых заказов нет, а за прошедшие 12 месяцев вместо привычных 700 ветряков он изготовил и установил лишь 65. Сейчас немцы будут пытаться выйти на мировой рынок, но там с учетом демарша Трампа все тоже может быть очень непросто»[164].

Экспертная комиссия по исследованиям и инновациям при бундестаге в годовом отчете за 2014 год рекомендовала полностью отменить программу, поскольку та не является экономически эффективным инструментом защиты климата и не оказывает ощутимого инновационного эффекта[165].

С 1999 до 2012 года установленные мощности ветровых и солнечных электростанций в Германии выросли с 5 до 64,3 ГВт, но за это же время выбросы углекислого газа увеличились на 5 %, тогда как в период с 1990 по 1999 год годовые выбросы СО₂ упали на 19 %. Резкая деиндустриализация восточной части Германии после воссоединения страны была заметно более эффективным средством снижения выбросов, чем энергетическая трансформация.

В Европе распространение альтернативной энергетики существенно увеличивает среднюю себестоимость электроэнергии. При уровнях производства ветровой и солнечной электроэнергии порядка 200 Вт на душу населения цена электричества составляет около 15 евроцентов за кВт·ч; если же уровень производства превышает 200 Вт, то цены оказываются заметно выше. Датчане, имея самую большую долю ветроэнергетики, платят за электроэнергию больше остальных (29,72 евроцента за кВт·ч). За ними следуют немцы — 26,76 евроцента[166].

Испания находится на третьем месте. «Устойчивая энергетика натолкнулась на неустойчивые расходы», — писал The Economist об испанском опыте внедрения солнечной энергетики. В 2007 году в этой стране вырабатывалось 690 МВт установленной мощности солнечных электростанций. Пять лет спустя она достигла 6 ГВт. Одновременно субсидии составили 8,1 млрд евро в год — почти 1 % испанского ВВП.

Британия присоединилась к «клубу» солнечной и ветровой энергетики позже, но и там цены на электричество вскоре взлетели — на 75 % за 10 лет, начиная с 2004 года.

В 2015 году в Германии совокупные субсидии, включенные в «зеленые» тарифы, достигли 82,5 млрд евро, а совокупная стоимость «энергетической трансформации» превысила 400 млрд евро. Ожидается, что стоимость «энергетической политики» к концу 2030-х достигнет триллиона евро.

Но и при таких колоссальных государственных расходах «платят за банкет» обездоленные. Германия стала лидером по распространению «энергетической бедности». В 2008–2011 годах выросло на четверть количество домохозяйств, которые тратят 10 % и более процентов дохода на счета за электричество и тепло. «Людям приходится выбирать между оплатой счетов и горячим обедом», — сетовал представитель берлинского офиса католической благотворительной организации Caritas в 2013 году в журнале Der Spiegel. В год от сети отключали более 300 тыс. домов за неоплаченные счета.

Первые инвесторы в ВИЭ разбогатели, и сформировался класс «зеленых помещиков», которые получали в год 40 тыс. евро за крупную ветряную установку, расположенную на их участке. Однако уже в 2014 году только 22 % фондов, занимавшихся инвестициями в возобновляемую энергетику, давали больше 3 % внутренней ставки доходности[167].

Именно экономическими причинами объясняется замедление роста энергетики на возобновляемых источниках. В 2018 году в Европе впервые с 2011 года снизились темпы ввода новых мощностей на базе ветроэнергетики. По данным ассоциации WindEurope, установленная мощность ветрогенерации ЕС в 2018 году выросла на 11,3 ГВт. Это на 37 % меньше, чем в 2017 году. По подсчетам BloombergNEF, глобальные инвестиции в ВИЭ в 2018 году упали на 8 % — до 332,1 млрд долларов. При этом основной спад отмечен в солнечной фотоэлектрической энергетике — на 24 %[168].