Боевая экология. Как Greenpeace, WWF и другие международные экологические организации подрывают развитие России

Анархист Тупикин приоткрывает завесу тайны механики типичного экологического протеста: отказ от политических лозунгов и привлекательная картинка для СМИ. «У экологов всегда были яркие акции, их было много, только в 1996-м тринадцать, из которых одиннадцать показали по телевизору. Нас могли показывать, так как мы вроде как не политики, черными флагами не размахиваем, а боремся с вредным промпроизводством. Мы еще с удовольствием использовали разную визуалку, то животными оденемся, то одинаковые майки найдем, транспаранты с громкими лозунгами — забирались на Минприроды с растяжкой „Министерство продажи природы“. Такого тогда не делал никто. И это, конечно, привлекало и самим драйвом, и возможностью героически попасть в ментуру, и возможностью показать своим возлюбленным себя в новостях». Тупикин вспоминает, что «у журналистов был в голове только „Гринпис“ тогда, и они нас часто с ними путали — например, когда в сентябре 1994-го заблокировали, приковавшись наручниками, администрацию президента, газеты писали, что это „Гринпис“ сделал. Смешно, но в 1997-м, когда „Гринпис“ выиграл суд по поводу атомного полигона на Новой Земле, у журналистов уже произошло замещение в голове, и „Комсомольская правда“ написала, что „Хранители радуги“ выиграли суд. Мы быстро научились техникам эффективного пиара»[282].

«Зеленая волна 2.0» — мусорная

Западные планировщики цветных революций любят повторять уже проверенные опытом решения. Переживающий в наши дни настоящий ренессанс экологический протест поражает любого человека, который хотя бы бегло изучал «зеленую волну» 1980-х, тем, насколько события тех дней и сегодняшние похожи. «Это явление, — вспоминает главный редактор газеты „Зеленый мир“ Марк Борозин, — получило название „зеленая волна“, когда экологические требования выставлялись вместо политических. Выйти на улицу с лозунгами „Долой КПСС! Долой КГБ! Долой власть Советов!“ было еще невозможно, а вот митинговать по поводу переброски рек, влияния целлюлозно-бумажного комбината (ЦБК) на Байкал или проекта строительства ГЭС на Катуни стало можно. И все те, кто хотел бы выйти под лозунгами „Долой КПСС! Долой КГБ!“, вышли на улицы с экологическими протестами. За спасение Байкала от ЦБК выступали люди, в последний раз читавшие о Байкале в школьном учебнике, мало кто из них мог быстро найти Байкал на карте»[283].

Вообще экологическая сфера (вывоз мусора, промышленные выбросы, качество атмосферного воздуха, питьевой воды, строительство промышленных объектов и так далее) имеет серьезнейший протестный потенциал. «Зеленая» проблематика оказывает сильное эмоциональное воздействие, поскольку здоровье и дети остаются базовыми универсальными ценностями[284]. В некоторых городах (Братск, Красноярск, Липецк, Магнитогорск, Медногорск, Нижний Тагил, Новокузнецк, Норильск, Омск, Челябинск, Череповец, Чита) проблема выбросов в воздух стоит особенно остро.

Нынешняя «зеленая волна» имеет отчетливый мусорный запах. Сегодня боевые экологи блокируют строительство мусоросжигательных заводов (МСЗ). Современная перспективная технология, которая эффективно работает в самых «зеленых» западных странах, отечественным экоактивистам не подходит.