Боевая форма

К югу от реки Элизабет продолжали твориться черные дела. В непроглядном мраке ударные подразделения – несколько тысяч «легионеров», незадолго до этого появившихся на свет, – прочесывали городские кварталы, убивая всех подряд. Исключение делалось лишь для особей определенного роста и возраста.

Десять тысяч взрослых особей были заключены в коконы, и в их кишечнике заработали конверсионные модули. Еще десять тысяч погибли. Организованное сопротивление сошло на нет. Около полумиллиона человек нашли спасение в лесных поселках или бежали на побережье, где толпами бродили по главным улицам или торговым центрам. Но еще тысячи остались в городе, убежденные, что смогут как-то пережить этот кошмар, или же застигнутые врасплох болезнью, или отсутствием транспорта.

В Бельво-Сити любой юный представитель человеческого рода подвергался риску быть схваченным и отправленным на убой в здание тюрьмы. Человеческие особи оказались особенно вкусны в юном возрасте. Взрослые же годились только в качестве биоматериала для конверсии.

Твари обшаривали квартал за кварталом, вытаскивая людей из укрытий для того, чтобы уничтожить на месте или отправить на конверсию.

В Восточном Бельво, в одной из комнат квартиры, устроенной над бакалейной лавкой, сидел полковник Анри Тюссо. Он, дрожа, сидел на кровати, принадлежавшей какой-то девушке-подростку, которая вместе с родителями покинув родной дом, бежала в округ Бодцовер.

Форма полковника висела клочьями, шинель напоминала рубище, а один рукав вообще был оторван. Осколком стекла ему поранило голову, на лице запеклась кровь. Его руки и колени были перепачканы в вонючей грязи – пришлось ползком пробираться сквозь кучи мусора.

С улицы донесся чей-то короткий вопль, а затем звон разбитого стекла. Раздался глухой удар, и крик прекратился. Тюссо ползком подобрался к окну и украдкой выглянул из-за штор. Его грязные пальцы оставили на розовой ткани темные метки.

Уличные фонари в Восточном Бельво все еще горели, и Тюссо разглядел распластанное на мостовой тело. Затем последовали новые крики: из окон второго этажа близлежащего дома выбросили пожилую супружескую пару. Супруги одновременно рухнули на тротуар. Один из людей еще шевелился. Тварь метнулась к жертве и нанесла ей несколько ударов закованной в роговой панцирь пяткой. Затем она отволокла тела к другим мертвецам и сложила всех в кучу.

Из соседнего дома показались еще «легионеры», толкая перед собой какого-то парня. Он сжался в комок, а твари обмерили его и затем передали информацию «пoгонщикам» человеческого стада в терминале космопорта.

Парень был не настолько юным, чтобы пополнить число «пищевых форм», и слишком тощим для использования в качестве конверсионного материала. Раздался командный свисток, и одним ударом жертве снесли голову. Затем его тело свалили в общую кучу.

Анри Тюссо в панике забился под розовые подушки. В комнате повсюду были разбросаны куклы и розовые плюшевые медведи, игрушки и туфли. Тюссо вытащил автоматический пистолет – такой крошечный, что умещался в ладони. Внутри осталось два патрона. Тюссо била дрожь. Он был слишком измучен, чтобы бежать куда-то. А твари подступали все ближе.

Дуло пистолета было холодным, с металлическим привкусом. Тюссо засунул его поглубже в рот. Внизу, в бакалейной лавке, он услышал треск выламываемой двери. Тюссо подавился, попытался нажать на спуск, но пальцы не слушались. Он вытащил изо рта дуло и, дрожа, улегся на кровать.

Нет, он не мог, не мог убить себя!

Шум приближался. Кто-то со звоном разнес стекло в кухне. Роговые стопы быстро застучали по ступенькам, тварь стремительно неслась вверх.

Анри перевел взгляд на пистолет. Ручка повернулась, дверь распахнулась. В комнату ворвались две твари. Полковник навел пистолет, твари ринулись на него, и он промахнулся. В следующее мгновение они цепко схватили его и повалили на пол. Распластав жертву, чудовища произвели обмеры и по радио передали информацию в терминал космопорта «надсмотрщику» стада.

Тюссо оказался достаточно крупным и подлежал конверсии. Твари тут же ввели в него конверсионный модуль. Затем они бросили его, и он забился в угол комнаты, рядом с восседавшими там огромными розовыми медведями и пушистыми лошадками.

Анри показалось, будто его кишки кто-то пронзил острым кинжалом. Но постепенно все члены охватило странное онемение. Он был не в силах пошевелиться, а веки тяжело смежились. Из глотки вырвался стон отчаяния, и Анри Тюссо начал сворачиваться в клубок, будто зародыш.

46

Шаттл оказался не заправлен! Катастрофа! Салли непонимающе смотрела на приборную доску. Внутри все похолодело. Ей и в голову не пришло проверить заранее, она сразу поспешила в рубку, к пульту управления, чтобы разобраться в устройстве корабля. Ей хотелось заранее отработать все команды, чтобы потом без труда переключить управление на автопилот. Салли молилась, чтобы все прошло гладко и ей не пришлось лишний раз ломать голову из-за неполадок. В данной ситуации это было непозволительно.