Боевая маска

— Что случилось? — крикнул один из них.

— Вы знаете Миролюбивого Бенни? — крикнул в ответ Болан.

— Да! Он дал сигнал?

— Можешь не сомневаться. Перекройте все входы и выходы, чтоб ни одна муха не пролетела!

— Ни одна, ясно! — человек развернулся и со всех ног помчался к воротам, сопровождаемый двумя своими приятелями. Четвертый остался на месте, недоуменно вытаращив глаза на Болана. Мак поднял револьвер и тут же пристрелил его.

— Эй! — крикнул Мараско. — Ты что, спятил?!

Болан резко обернулся к нему с искаженным яростью лицом.

— Здесь только два сорта людей: живые и те, кто умрет, а линия раздела — Миролюбивый Бенни.

— Этот прыщавый засранец? — изумленно воскликнул Мараско, не веря своим ушам.

— Да. Романтическое правосудие, не так ли?

— Болан отбросил, наконец, маску Ламбретта.

— В предстоящем хаосе смерти что может быть нормальнее Миролюбивого Бенни, отделяющего доброе семя от гнилого?

— А? Ты о чем? — Мараско уже ничего не понимал, его внутренний мир покачнулся, лишившись привычных ценностей и ориентиров. — Не понимаю… что… Боже мой! Ты — Болан! — совершенно потрясенный, покачиваясь, он пытался вытащить из кармана пистолет.

— Ты прав, — Болан пожал плечами и всадил ему пулю прямо в переносицу. Мараско упал на спину. Страх, тревога, предательство, каиновой печатью отметившее его лицо, отступили, уступая место вечному покою смерти. — Мне очень жаль, Фил, — надгробная речь Болана была предельно лаконичной, но искренней. Он перезарядил револьвер и отправился на поиск новых целей.

Но мир уже перевернулся вверх дном. Все стреляли друг в друга. Группа охранников, вооруженных «томпсонами», поливала свинцом всех, кто пытался приблизиться к воротам. На стоянке весело полыхали две машины, по всему парку валялись трупы. Болан решил больше не искать новых жертв, а сосредоточиться на судьбе Андреа. В парке он девушки не нашел, зато наткнулся на человека, ускользнувшего от него на утесах Бальбоа. Джулиан Диджордже походил на вспоротый мешок с песком — его внутренности вывалились из разорванного автоматной очередью живота и разлились по земле его бывшего королевства. Пули 45 калибра, выпущенные из «томпсона» его собственными головорезами, буквально выпотрошили его, но капо все еще был жив и пытался овладеть ситуацией: скрюченными пальцами с ухоженными, лакированными ногтями он сгребал свои кишки и втискивал их в свой разорванный живот. Болан подумал о Джиме Брантзене, о Чингизе и Долли Канн, маленькой приятной женщине, которую ему довелось видеть всего лишь раз, да и то мертвой. Перед внутренним взором Мака проплыло удивленное и искаженное болью лицо Тима Браддока, он вспомнил восковые лица своих родителей и младшей сестренки. Из небытия восстали тени друзей и соратников по «команде смерти»… Болан подумал о всех мафиози, нашедших смерть от его руки… Только теперь он увидел Джулиана Диджордже, корчащегося на земле своей вотчины, на земле, которой он никогда не стоил. Внезапно Болану пришла в голову неожиданная мысль: а есть ли вообще что-нибудь, стоящее той цены, которую требуется за это «что-то» отдать? Война, жестокость и смерть были его верными спутниками на протяжении уже многих лет, и Болану никак не удавалось найти в подобном положении вещей хоть какого-то намека на логику.

Джулиан Диджордже поднял на него мутные от боли глаза и голосом, которым не говорил много лет, попросил:

— Убей меня.

— Ни в коем случае, — пробормотал Болан.

Он отступил на шаг, повернулся и пошел прочь от умирающего. Пройдя лужайку парка, усеянную трупами, он через распахнутую стеклянную дверь вошел в кабинет покойного капо.

Там же, извиваясь в руках Миролюбивого Бенни, уже находилась и Андреа Д'Агоста. Слезы ручьями струились по ее щекам, и в своем крике она выплеснула всю ненависть к человеку — виновнику этих страшных событий.

Болан терпеливо слушал ее проклятия, пока она не выдохлась, затем повернулся к Бенни.

— Ты хорошо поработал. Теперь займись наведением порядка и устранением ущерба. Если вдруг появятся фараоны, в чем я сильно сомневаюсь, скажешь им, что на виллу напал Болан.

— Хорошо, Фрэнки.

Бенни направился к двери, потом обернулся, будто вспомнил что-то несущественное.

— Кстати, я могу устроиться на вилле?

— Конечно, — устало ответил Болан. — Возьми себе апартаменты Фила Мараско.

В ответ Бенни ослепительно улыбнулся и исчез за дверью. Болан с минуту смотрел на рыдающую девушку, затем снял телефонную трубку и набрал номер Карла Лайонса.

— Я рад, что вы позвонили, — с облегчением вздохнул Лайонс. Я уж и сам собирался связаться с вами. Вы просили меня провести расследование по делу смерти Чарльза Д'Агоста. В различных досье комитета Конгресса по борьбе с организованной преступностью имеется более дюжины писем, свидетельствующих о его связях с преступной империей Джулиана Диджордже. Лу Пена был тем человеком, который…

— Подождите, — попросил сержанта Болан. — Расскажите обо всем заинтересованному лицу.

Он встал, поднес телефон Андреа и приложил трубку к ее уху.

— Попросите повторить сообщение.

— Повторите, пожалуйста, — послушно прошептала девушка.