Боевая принцесса против оцифровщиков в Солярике

На бледном диске с кружками-шкалами в свете костра блеснули арабские цифры. При перемещении стрелки координат, временную стрелка сама прокрутилась назад, будто телепатически считывая мысли. Затем он включил воспроизведение аудио и принялся считывать числа египетского кода.

– Стоп!– скомандовал Кремень, внезапно пугаясь, что скручивание стрелок загрузит его в неведомое прошлое

–Оуммм-мы-жи-ги-тав-в-в-р-р,– загудел голос Керима, реверберируя в лабиринте туннеля.

От мумии распространялась вибрация. Она все усиливалась. Поднялся ветер. Он пронизал туннель насквозь, холодея с каждой секундой. Костёр, вспыхнувший было под ветром ярче, задуло совершенно. Кожа лица явственно ощутила бьющие в лицо твердые комки снега. Однако от плеча мумии, на котором лежала рука Кременя шло согревающее тепло.

…Как наяву, перед ним побрёл караван верблюдов. В белой равнине, просвечивающей сквозь снежную дымку, угадывалось легендарное озеро. Вот провалился первый верблюд.

«Сейчас они начнут валиться под лед друг за другом…».

Так оно и вышло, только полынья оказалась прямоугольной прорубью и странным образом походила на окно— высокое, от пола до потолка…

Темпоральный

кристалл в царской опочивальне

–Опаньки, теперь я не свободна!– воскликнула Мария, раскинувшись на брачном ложе со всей непосредственностью юности. В белоснежной рубашке среди ржаных снопов и маков, как того требует древний обряд, она смотрелась очаровательно.

–Пожалуй, я тоже,– откликнулся Арнольд и склонился к ней, намереваясь запечатлеть долгий и страстный поцелуй.– Ваша красота заменит любую свободу. Вы прекрасней сотни нимф, о моя принцесса!

–Со-отни…– протянула та кокетливо, отклоняясь.– А как насчет тысячи?

– Прелестный юмор, принцес-с. Дайте же мне вашу обворожительную лапку. Рука об руку мы пойдем к счастью тысячного ранга.

–Повелеваю перейти на «ты».

–Повелеваешь, дорогая?– рассмеялся Принц.– А как насчет того, что «не свободна»? Это просто слова? Теперь я твой повелитель!

Принцесса вынула руку из его ладони.

Принц схватил другую.

–Вы мне нравитесь, мадам, как это по-русски, тритатушки-три-та-та? А, вспомнил: строптивая коза-дереза.

–А как насчет другого прозвания?

–Принцес-с-са. Принцес-с-с моего сердца.

–Больше не надо. Меня аж в дрожь от присвиста кидает.

–Дрожь? О, смотри: я тебе не безразличен. Впрочем, разве я не хорош?

«Легкой джазовой походкой» он удалился к настенному зеркалу.

«– Бойся мужчин-нарциссов,– неожиданно услышала Принцесса знакомый, но умышленно искаженный, женский голос.– Для мыслей о тебе в их мозжечке нет места».

Мария огляделась. Мотнула головой, чтоб скинуть наваждение. Безрезультатно.

«– Да-да-да,– продолжал голос настырно и бодренько, словно радуясь возможности пакостить незаметно.– Он сведет тебя в могилу! К праотцам!»

Это выходило за пределы мыслимого. Мария перекрестилась и часто задышала— для лучшего обеспечения мозга кислородом – как предписывала методичка фрейлины Беатрис по навыкам борьбы со стрессом.

Мария схватила фарфоровую статуэтку с прикроватной тумбочки и кинула в затемненное пространство спальни, в богатое скопление пока не расставленных по местам свадебных подарков.

«—Перстень в тысячу карат,– продолжил голос,– Путь проложит тебе в ад».

Хороша дразнилочка! Кто же это?

Принцесса заглянула под кровать, увидев только темноту, поелозила в ней опахалом из павлиньих перьев.

Послышался ойк.

–Кто там?..– вскрикнула Принцесса.– Это вы, дружки?..

По старинным обычаям, которые вошли в тренд, «дружки» жениха должны подглядывать за молодыми, дабы оповестить мир о физически состоявшемся браке.

–Э…– сказал Принц,– не надо кричать. Подумают, что я чиню насилие.

–Никто не подумает.

–Европейцы подумают. Пиши расписку, что в трезвом рассудке и твердой памяти отдаешь мне…В метрополиях хорошо знают дикарей.

–Я – дикарка?.. Отлично!– Невеста вскочила и запрыгала на матрасе, изображая обезьянку. Пропела из винтажной оперетты:– «Вот спасибо, это класс, на кровать можно не класть». Она прыгала сильнее и сильнее, чтобы выгнать из-под кровати незримых лазутчиков.

Чтобы остановить балаган, жених схватил в охапку обе ее ноги. Вырвавшись, невеста взялась за подушки. Вскоре жениху пришлось ломать целую пирамиду, чтоб оказаться на свободе. От гвалта и невидимой пыли Арнольду показалось, что он задыхается.

–Не дикарка! Суперкрасотка!– сдался он, включая очиститель воздуха.

– Европа довольна?

– Довольна, довольна!

Невеста плюхнулась на кровать, запыхавшаяся. Международный конфликт исчерпан. Разногласия— тоже.

Кажется, пора заняться сексом…дружки ждут. Однако желание выполнить долг, так и не появившись, исчезло совсем.

Не чувствовала она, что хочет близости с потомком Романовых…

Неожиданное открытие…Господи, а что делать, если нежелание не взаимно?

Приведя в порядок думки и подушки, он сказал:

–Я не подозревал, что ты так легко заводишься.

– Завожусь и развожусь! Ерунда какая!