Боевая стая

Подходящие слова находились с трудом, но все же находились. На то, чтобы дописать половину странички, у Шереметева ушло около часа. Перечитав письмо, остался доволен. Запечатал конверты, надписал адреса и ударом кулака в стену позвал к себе каптера, на ротные занятия не привлекаемого и неизвестно чем целый день занимающегося. Каптер появился почти сразу, привычный к таким вызовам. Капитан вручил ему письма и послал на почту с приказом отправить немедленно.

Время до приезда подполковника Моринца еще осталось, и можно было подумать над тем, над чем собирался думать. Хотя думать в принципе капитану Шереметеву было пока вроде бы как и не о чем. Он и так уже все придумал. Были опасения, что пресс-центр ФСБ «подбросил ему свинью», но все, как оказалось, осталось в прежнем варианте. Тем не менее капитан, сидя за столом и уперев кулаки в подбородок, раз за разом прогонял перед глазами ситуацию, репетируя мысленно разговор с профессором. Даже собственные интонации оттачивал и представлял возможную реакцию и пытался предвидеть поступки профессора в соответствии с тем, что он о нем знал. Каждый раз пробовались новые интонации, подбирались разные новые слова на разную реакцию профессора. Это, по большому счету, походило на репетицию спектакля. Вопрос стоял только в том, кто после спектакля удостоится аплодисментов.

Так продолжалось до телефонного звонка, когда майор Коваленко потребовал Шереметева к себе, сообщив, что подполковник Моринец уже прибыл вместе с капитаном Нурмагомедовым, и сейчас они беседуют с командиром. Капитан закрыл канцелярию и поспешил в штаб.

На столе майора лежали несколько компакт-дисков, пронумерованных через трафарет маркером. Пронумеровать можно было бы и от руки, но Коваленко был не просто педантом в отдельных вопросах, но и придирчивым аккуратистом, и любил хорошее оформление. Шифровальщик это знал, поэтому и старался.

– Так много дисков… – удивился Григорий Владимирович.

– У шифровальщика DVD-дисков не оказалось, записывал на простые. А на них много не запишешь, пришлось разбивать.

Майора этот вопрос не волновал, поскольку он был уверен, что десяток компакт-дисков мощный внедорожник «Тойота Ленд Крузер» увезет.

– Ты как, все продумал?

– Даже отрепетировал.

– Ага… Будем концерт устраивать?

– Спектакль. Классический. Генеральную репетицию я себе уже устроил. Теперь представлю свой труд публике. Вон, публика уже собирается. Скоро третий звонок…

15

Публика собиралась…

Подполковник Моринец шел по коридору, с кем-то разговаривая, и его торопливый раскатистый голос слышен был, наверное, и за пределами здания. Судя по двум ответным голосам, с подполковником был не только капитан Нурмагомедов, а кто-то еще. Первым сориентировался майор Коваленко.

– Вместе с командиром идут… – И тут же застучал кулаком в стену кабинета. Потом наклонился к электрической розетке и крикнут туда, как в переговорное устройство:

– Три стула принеси. Срочно!

Дверь кабинета открылась, и вошли подполковник Веремеев, традиционно суровый, с ним подполковник Моринец и капитан Нурмагомедов. А за их спинами стоял старший прапорщик с узла связи, держа в одной руке два сложенных спинками стула, и один – в другой. Стульями, таким образом, были обеспечены все офицеры.

– Садитесь, садитесь, – сказал Веремеев, сам присаживаясь у окна. – Продолжайте работу. Мы послушаем.

– Сначала хотелось бы послушать, как капитан надумал профессора Идрисова выманить. Мне кажется, что Исмаил Эльбрусович уехал с желанием не возвращаться. Посчитал, что ему пора на Западе обосновываться. Вот и Абдуразак Джумалиевич тоже так думает.

– Почему? – не понял Шереметев. – Какие есть основания для подобного вывода?

– Я поддерживаю мнение товарища подполковника, – осторожно высказался капитан Нурмагомедов. – Слишком много вариантов, по которым Идрисов может попасть под подозрение, а он человек предельно осторожный. Даже если мы только заподозрили, что Идрисов и Борзов одно и то же лицо, профессор больше здесь не появится. И мне кажется, что он давно почувствовал, как у него подошвы начали дымиться, и сразу уехал, без всякого желания вернуться.

– Не согласен, – возразил Григорий Владимирович. – Даже один такой маленький эпизод, как содержимое жесткого диска компьютера профессора, уже говорит о том, что он считал себя человеком вне подозрений. Если бы он уезжал без желания вернуться, то уничтожил бы данные жесткого диска или хотя бы подчистил его, чтобы ничего подозрительного не осталось. А он этого не сделал.

– Может, просто не успел… – предположил Моринец.

– Юрий Трифонович, – майор Коваленко был целиком на стороне капитана Шереметева, – если у вас есть данные, что Идрисов уезжал в цейтноте, сообщите нам. Если таких данных нет, считаю ваше предположение чисто умозрительным и не имеющим под собой никаких оснований. Следовательно, исходить нам следует из другого.