Боевое братство

Они отлично показали себя при осаде Кузнецких Врат.

— Ну ладно, — сказал Хоффман. — Я буду в своей каюте. Постарайтесь немного поспать.

Солдаты, вероятно, так и сделают, но сам Хоффман знал, что не уснет. Остаток вечера он провел за сочинением традиционного письма, как поступал перед каждой операцией, если на это находилось время. На конверте большими печатными буквами он написал: МАРГАРЕТ ХОФФМАН. Он отдаст это письмо Майклсону, чтобы тот доставил его по назначению, если произойдет непоправимое. Он проделывал все это уже много раз, и слова утратили то значение, когда он впервые осознал, что пишет самое важное послание в своей жизни, что пишет письмо, имеющее огромный смысл независимо от его содержания: ведь это будет его последней весточкой жене. Порой ему хотелось, чтобы Маргарет прочитала одно из писем, ему была интересна ее реакция, но каждый раз, возвратившись с задания, он забирал письмо и сжигал.

За долгие годы его чувства претерпели изменения. Письмо, написанное накануне битвы у Кузнецких Врат, дышало искренностью. Все последующие составлялись с одной целью: не навредить.

Возможно, она когда-нибудь передаст письмо в музей Тиранской пехоты. Помня об этом, Хоффман хотел быть уверен, что его последние слова благоприятно скажутся на репутации полка.

Глава 11

Сантьяго — примерный солдат и один из храбрейших воинов из всех, кого мне довелось видеть. Но далее при такой исключительной характеристике я не могу рекомендовать его на должность капрала. Его преданность Фениксу может превзойти верность Коалиции. Даже если этого не случится, решение Сантьяго встать на защиту Феникса ставит под вопрос его лояльность. Тем не менее… Хоть я и выступаю против его выдвижения в капралы, я хотел бы выразить свое личное восхищение его решимостью поддержать друга, невзирая на последствия этого шага.

(Подполковник Джеймс Амстин дает характеристику рядовому Доминику Сантьяго вскоре после трибунала над Маркусом Фениксом)

ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ КОМПЛЕКС У СЕВЕРНЫХ ВОРОТ, ХАСИНТО. НАШИ ДНИ, ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ ДНЯ-П

— Ого! — Федерик Рохас вышел навстречу вернувшемуся вертолету. Он почти с восхищением смотрел на почерневший кровоподтек вокруг глаза и разбитую губу Берни. — Кто же это сделал?

— Червь, — ответил Дом. Без шлема Федерик выглядел невероятно юным, и очевидное сходство с Яном, его погибшим братом, вызывало неприятное беспокойство. — Она пригласила его присесть рядом и обсудить разногласия.

— Ты схватилась с ним врукопашную? Правда? На кулаках?

— Такая же правда, как и все остальные слухи, — буркнула Берни. — Эта тварь ударила меня в тот момент, когда я разрезала ее пополам.

— Вот это да! Похоже, я много пропустил.

Берни, проходя мимо, потрепала его по голове:

— Не спеши. Война еще не закончилась, мой милый.

Хоффман почти выпал из вертолета и с явным трудом заковылял по двору. За его спиной лейтенант Барбер одобрительно поднял вверх большой палец.

— Сэр, вам необходимо заняться раной, — крикнул Барбер вслед Хоффману. — Эта перевязка долго не выдержит. Вы уверены, что не хотите возвратиться с нами?

— Я выживу, — буркнул Хоффман. — Спасибо. И поскорее возвращайтесь на базу. Ваша помощь может потребоваться где-то в другом месте.

Маркус не бросился ему помогать. Это сделал Коул. Он взял Хоффмана под руку, и у того не было никакой возможности ему помешать. Казалось, Хоффман испытывает смущение из-за того, что был ранен. Коул усадил его на откинутый борт бронетранспортера и достал из поясной сумки шприц с обезболивающим средством. Потом вытащил еще один стерильный перевязочный пакет.

— Сэр, вы позволите мне это сделать или предпочитаете заняться лично?

— Мне не так уж и больно. Прибереги шприц для себя, Коул. — Хоффман расстегнул ботинок, закатал штанину и внимательно осмотрел повязку. — Тебе еще возвращаться в одной машине с Бэрдом. Чтобы это вынести, возможно, придется воткнуть шприц себе в задницу.

— Сэр, он невыносим, но очень полезен.

— А где «Джек»? Ему пора бы уже вернуться.

Маркус замер, прижимая рукой наушник, чтобы не пропустить радиосообщение.

— «Джеком» управляет лейтенант Штрауд. Она проверяет обратный маршрут. — Он немного помолчал. — Повсюду полно бродяг. Поступило два донесения о выходе Саранчи, но достаточно далеко от нашего маршрута. Беспокоиться пока не о чем.

— Это «пока» — твое заключение?

— Нет, полковник, лейтенанта Штрауд. Она всегда осторожна.