Боевой 19-й

Устин узнал, что его отряд снялся с позиций и ушел в город. Ему хотелось поскорей найти своего командира Паршина. Он представлял, какой радостной и волнующей будет эта встреча, сколько расспросов и разговоров поднимется. Он старался припомнить подробности схватки с белыми и что пришлось пережить в те короткие, но никогда незабываемые минуты. Все это уже в прошлом; но как только перед ним возникала картина борьбы, внутренний трепет охватывал его. Но тут же пришли *на память слова Паршина. «Но не станем же гадать. Нужен подвиг!»

«Верно, очень верно, товарищ командир», — отвечал про себя Хрущев и с благодарностью думал о командире, пославшем его на смелое дело. Он всюду разыскивал Паршина, но безуспешно.

На одной из улиц Устин наткнулся на магазин, разграбленный мамонтовцами: стекла были выбиты, дверь выломана. Около входа стоял часовой. Поблизости высилась обшарпанная, со старыми выцветшими афишами тумба. Под ногами валялись бумажки:, изорванные тетради.

Выйдя на дорогу, которая вела к госпиталю, Устин остановился. Угловой дом был разбит снарядом. Навстречу шли два человека в военном. Он спросил их, не слыхали ли они что-нибудь о командире отряда Паршине?

Те, прежде чем ответить, в свою очередь спросили, какой он из себя, каким отрядом командовал и на каком участке находился.

— Среднего роста, волос рыжеватый, глаза быстрые, бегает ходко...

— Не-е, о таком не слыхали, — ответил первый.

— Погоди, — подумав, сказал второй. — У него куртка кожаная?

— Нет. Шинель и планшет через плечо.

— Левый сапог — рватая голенища?

— Да как тебе сказать, — уныло ответил Устин, — может, сейчас и рватая.

— А ну, повтори еще раз, как звать его?

— Паршин.

— Ну вот, — обращаясь к первому, сказал второй, — он и есть, тот самый командир Паршин. — И, поворачиваясь к Устину, добавил: — Не ищи. Хоронят его. Из нашего отряда провожали его.

— Когда? Где? — воскликнул, похолодев, Устин,

— Да теперь, видно, вернулись с похорон.

— Нет, вроде как не Паршин его фамилия, — заметил первый.

— А я говорю Паршин. Сейчас точно помню, — на-стаивал на своем второй.

Ошеломленный вестью Устин двинулся дальше, а красноармейцы продолжали спорить. Но не прошел он и десяти шагов, как его позвали те же красноармейцы, и второй виновато сказал:

— А ведь я ошибся, браток. Верно, что не Паршин тот командир, какого схоронили, а Смирнов. Ты сходи-ка в наш отряд, там тебе скажут.

Устин решительно направился в госпиталь. Там он увидится с Зиновеем и узнает, нет ли Паршина среди раненых.