Боевой 19-й

— Раздевайтесь, голубчик, — радушно говорила женщина, принимая от Паршина шинель,

Чернов ввел Паршина в комнату и усадил за стол.

— Я на минуточку отлучусь, дам кое-какие распоряжения. Мы ведь на радостях должны... понимаешь? — выразительно щелкнул пальцем по шее Чернов и стремглав умчался на кухню.

Оставшись один, Паршин посидел за столом, подошел к большому зеркалу и впервые за долгое время увидел себя в полный рост. Он причесал свои волнистые, рыжеватые кудри и снова сел за стол.

На комоде, под стопочкой книг, лежал альбом с фотографическими карточками. От нечего делать Паршин взял его и стал рассматривать.

На первом листе альбома он увидел фотографии времен империалистической войны.

Тут были групповые снимки солдат с погонами и кокардами. Среди солдат неизменно был Чернов. Через несколько листов на снимках были те же солдаты, но без погонов и кокард, опоясанные пулеметными лентами, с гранатами на поясе и обнаженными наганами.

А вот вокзал. На его фоне — группа работников губчека, перед ними стоит пулемет «максим». В середине группы Паршин с душевным' волнением заметил Надю Болдину. Дальше шли фотографии знакомых и незнакомых политработников в кожаных куртках, перепоясанных портупеями, в фуражках со звездочками. Здесь же оказался снимок председателя Тамбовского губисполкома Чичканова. Паршин знал из газет, что он убит бандитом Антоновым. И вдруг совершенно неожиданно он увидел карточку, на которой был снят с Надей Болдиной. Он был поражен. Как она попала к Чернову? Из кухни донесся голос, очень похожий на голос Нади. Паршин вздрогнул. Сердце замерло. Нет, показалось... Он поправил воротничок, одернул гимнастерку и глянул на дверь. Потом тяжело вздохнул и стал поглядывать на карточку Нади, украдкой любуясь ею. Она стояла перед ним, как живая, будто бы он только вчера с'ней расстался. На остальные фотографии он смотрел рассеянно и, заложив палец под лист, где была карточка Нади, то и дело возвращался к ней. Он волновался и ждал, что вот сейчас откроется дверь и войдет Чернов, он знает все о Наде и, конечно, расскажет. А вдруг она сама войдет, он увидит ее, услышит ее смех... Как она теперь назовет его? Он перевернул еще один лист альбома и снова увидел карточку Нади. Она была снята одна. На него глянули ее задумчивые глаза. Паршин вздрогнул словно от удара электрического тока. Карточка Нади была обведена черной траурной рамкой. Он сидел неподвижно, словно оглушенный. Из состояния оцепенения его вывел Чернов положив ему на плечо свою руку.