Боевой 1918 год 3

— Это — цитаты. Так что неопределенный артикль «мля» обязателен всенепременнейше! Согласитесь, ведь не дело, хоть как-то искажать слова великих людей. — после чего, усмехнувшись, свернул буседу в деловое русло — Чувствую, у вас, помимо этого, накопилось очень много вопросов. И мой комиссар, с которым вы уже успели немного познакомится, с радостью на них ответит. Так что, товарищи офицеры, не будем терять времени. Прошу за мной!

Ну в общем, как разговор на позитивной ноте начался, так и продолжился. При этом участников интересовало буквально все. От вопроса — «как так получилось, что государь-император отрекся?» до «а что собственно сейчас вообще происходит?». Хотя, как я понял, насчет «Nikolai numero deux» парни были в курсе еще с семнадцатого. Их больше интересовала наша интерпретация, так как народ смутно подозревал, что информация комиссаров Временного правительства и комиссара от коммунистов, может разниться. И в общем-то угадали. Во всяком случае то, что гражданина Романова заставили отречься под угрозой уничтожения семьи, вызвало большое удивление, переходящее в ропот[29].

Но Лапин их быстро успокоил, буквально за полчаса объяснив что к чему и закончив эту часть выступления фразой:

— Ну а вы что думали? Ведь российский капитал, после того как окреп, очень хотел не только денег, но и власти. И в феврале семнадцатого, все звезды сошлись на том, что наиболее влиятельные купцы и фабриканты, при помощи купленной части генералитета получили возможность превратиться не просто в миллионеров, а в олигархов.

Правда тут ему пришлось буквально на пальцах объяснять офицерам кто такие олигархи и чем их правление обычно заканчивается. В завершении подытожив:

— И вот для того, чтобы не допустить получающегося в результате их правления окончательного развала страны, мы были вынуждены в сентябре[30] взять власть в свои руки. — а переждав поднявшийся шум твердо повторил — Именно что вынуждены! Хотя изначально думали добиваться мест в правительстве, исключительно демократическим путем. Просто в определенный момент стало понятно, что власти как таковой не осталось! То есть министры были, правительство было, но с ними никто не считался. Вообще никто! И чем дальше от столицы, тем это проявлялось сильнее. А промедли мы еще немного, то начинающаяся всеобщая смута, просто разнесла бы страну на куски! И с этим не справился бы никто. В каждой губернии, был бы уже свой самостийный правитель. Даже сейчас — Финляндия, Малороссия, Кавказ, Средняя Азия, Дальний Восток, Юг России… Они ведь практически отвалились! Развал ждал и центральную часть страны. И кто, если не мы, должен теперь приводить в чувство почуявших вседозволенность местечковых царьков?

Я несколько офигел от столь неожиданной трактовки событий, но продолжал держать покерфейс просто-таки любуясь своим комиссаром. А Кузьма отжигал дальше. И главное, так складно! Блин, вот что значит опытный агитатор-пропагандист. И ведь что интересно — реально, даже не подкопаешься! Никакого вранья. Вообще. Исключительно правда, правда и ничего кроме правды, которую каждый, в любой момент, может проверить. Это я, со своим циничным отношением, подогретым рассказами Седого о том, какие свары кипят в среде видных революционеров, отношусь к ним крайне скептически. Зато все остальные (особенно те, кто топят за «единую и неделимую»), после подобной накачки, видят в большевиках гарантов сохранения страны.

Да и сам Лапин, в зависимости от аудитории всегда меняет акценты. Перед солдатами подробно раскрывает одно, перед городскими обывателями — другое, перед деревенскими слушателями третье. Есть у него заготовки и для смешанной массы слушателей. При этом, до аудитории всегда ненавязчиво доносится мысль о том, что социалисты встречаются достаточно разные, но вот именно жилинцы это — ого-го!

А теперь можно только пожалеть, что у меня толком времени не было послушать, что именно Кузьма втирал добровольцам от Деникина. Не зря же они к нам такой толпой поперли? Хотя подозреваю, что именно то, о чем он сейчас говорит «французам». Вон как ребята внемлют, распушив все локаторы. И видно, что его слова насчет того, что именно обученный командирский состав должен в первых рядах встать на защиту страны от разнообразных сепаратистов (независимо от их цветовой принадлежности) находят в офицерских сердцах живой отклик.

В общем, с золотопогонниками плотно общались часа четыре. Не скажу, что после этого они сразу, дружными рядами, кинулись менять эти свои погоны на офицерские значки, но намерения еще как чувствовались. С другой стороны — а куда людям деваться? Они ведь, кроме как служить больше ничего не умеют и мысль о смене профессии на какого-нибудь коммивояжера или приказчика, для офицеров кажется дикой. Мы же им предлагаем остаться в армии, да еще и для такого благого дела как сохранение России.