Боевой 1918 год-3

Но, честно говоря, чувствую себя при этом откровенным читером. Это все равно что знать все гайды по игре и сидя рядом с действительно умным человеком, подсказывать ему варианты прохождения. И впадать в крайнее раздражение, когда он хочет поступить по-своему. Хотя раздражение в основном идет на самого себя, так как не всегда получается объяснить почему нельзя делать те или иные ходы. Правду ведь не скажешь, а собеседник выкатывает столь мощные аргументы в пользу своего решения, что даже меня, знающего будущие расклады, берут сомнения. Вот сидишь слушаешь и получается, что оппонент прав на каждом шаге. Но мне-то известен конечный результат и поэтому приходится вертеться ужом, чтобы подогнать под свои возражения весомые доводы. Угу… но мозгов периодически не хватает, вот я и злюсь.

А вообще едем нормально. Отдельным эшелоном и со всем комфортом в уже знакомом «царском» вагоне. Точнее говоря – сразу в двух. Во втором – мои мужики и охрана Сталина. А в нашем всего восемь человек. Я Берг Потапов и Ласточкина. А также Виссарионыч в двумя охранниками и девочка Надя.

Хм… с этой Надеждой чуть конфуз не произошел на перроне. Это когда уже все грузились ко мне подошел Сталин с какой-то барышней, поздоровался и представил:

– Вот товарищ Сварогов знакомьтесь, это моя жена – Надежда Аллилуева.

Глядя на девчонку, я на пару секунд завис. Просто получилось довольно неожиданно – Сталину сейчас сорок. Этой, точно, не более двадцати*. Вот и офигел от такого авангардизма. Ну «лучший друг шахтеров», ну могЁт! Нет я был в курсе о наличии у него жены, но почему-то считал, что она гораздо старше. Нет, пусть не сорок, но хотя бы лет тридцать… А тут вона как получается… С другой стороны, кому какое дело сколько до ее возраста?

*Надежда Сергеевна Аллилуева – 1901 года рождения. 9(22) сентября. То есть ей на момент встречи с Чуром 16 лет.

В общем тогда быстро взяв себя в руки и не показывая удивления, произвел все необходимые расшаркивания. С комплиментами лишь постарался не перебарщивать, а то знаю я тех кавказцев… Но всё оказалось очень даже в пропорцию. Она осталась довольна словами, супруг тоже был доволен. Потом вообще нормально общались за совместными трапезами. Единственно – девочка мне показалась чересчур политизированной. Ну так еще бы – папа из революционеров, родственники подпольщики. Да еще и муж из той же оперы. Вот и съехала неокрепшая детская психика в радикализм. Поэтому некоторыми суждениями она мне чем-то напоминала «мусульманских жен» конца девяностых. Тех, из которых арабы одноразовых террористок делали. Не полностью, разумеется, но вот что-то такое проскакивало…

Но к чему я? Ах да – просто очередной раз засидевшись за разговором мы пошли к своим купе. И вот Сталин, не обнаружив Надю у себя, удивившись пошел ее искать. Догнал меня и на подходе к помещению, где проживала Ласточкина, услыхали тихий разговор. В вагоне что-то стукало, блямкало и шумело, да и шли мы не строевым шагом, поэтому наш подход не засекли. А Джугашвили уже хотевший открыть дверь вдруг застыл, глянув на меня и прикладывая палец к губам. Вслушавшись, я понял, что Елена учит жизни малолетку:

– Нет Наденька. Всё это было возможно до тех пор, пока ты оставалась не замужем. А сейчас, если ты действительно хочешь помочь делу революции, то приоритеты должны сместиться от личной борьбы, к обеспечению все необходимым тому, кто находится на острие решения проблем. То есть к твоему мужу.

Растерянный голос ответил:

– Как?! Вы, образованная женщина, призываете к домострою? Но ведь сейчас время поменялось настолько, что я желаю не просто заниматься приготовлением пищи или воспитанием детей, но и быть надежным соратником в борьбе!

Ласточкина мягко поддержала:

– Верно! Все верно! Ты должна стать первым помощником своему Иосифу Виссарионовичу. Но это не значит, что надо ходить рядом с ним в атаки или спорить на совещаниях. У него и без этого помощников с единомышленниками хватает. Но ведь хватает и врагов! Вот и рассматривай свое положение так, что твой муж главный на фронте, а ты главная в тылу. Тут главное помнить, что ни один фронт без хорошего, надежного, верного тылового обеспечения не продержится и недели! Поэтому необходимо…

Тут дальняя дверь тамбура хлопнула и грузин, пятясь, стал отталкивать меня задом. А еще через секунду мы с ним синхронно развернувшись, молча пошли прочь. Снова усевшись за стол, из-за которого вышли чуть раньше, еще немного помолчали и Сталин, вздохнув произнес:

– Какая умная дэвушька… И примэры у нее образные… Фронт и тил…

Я кивнул:

– Ну так папа – военный…

– Да… военный… – после чего, видно что-то для себя решив, собеседник попросил – Тшур Пеленович ви нэ против еслы Надэжда станет чаще общаться с Елэной Мыхайловной? Нэ толко сэйчас, но и потом? Мнэ, кажется, это будэт полэзным…

Снова кивнул согласился:

– Не вопрос.