Боевой амулет

– А в худшем, земледелец ты наш, законопатят нас в этих гребаных пещерах, и станем мы пещерными жителями. Кожа наша от химического дерьма позеленеет, глаза на лоб вылезут, а между пальцами вырастут перепонки. Будем хавать химию. От нее и передохнем, – Петренко завершил нарисованную перспективу смачным плевком.

В земляной тюрьме повисло тягостное молчание, которое нарушил Плескачев. Он давно принял для себя решение, и теперь настал момент поделиться им с товарищами по несчастью. Стараясь понапрасну не греметь цепью, он пробрался в центр, сел на колесо и, поманив друзей, подождал, пока они приблизятся.

– Так, мужики, – глухо пробормотал Плескачев, – Пора у «чехов» зарплату за работу потребовать. Не знаю, как вам, а мне в падлу на этих сук задарма пахать. И умирать просто так не хочется. Может, пошумим напоследок? Устроим кипеж, чтобы Фейсал и его псы надолго запомнили. А заодно и Рашида, козла кривоногого, на тот свет с собой прихватим. Пропадать, так с музыкой!

Друзья еще долго переговаривались между собой, распределяя роли на завтрашний день.

Утром все пошло, как обычно. Спустившись в пещеру, они приступили к работе. Надев на руки прорезиненные перчатки от комплекта химической защиты, Вовка Курасов зачищал от взбугрившейся эмали фрагмент топливного бака. Куски эмали он бросал под ноги. Рядом распутывал шланг насвистывающий что-то под нос Петренко. Подошедший к нему Рашид отвесил пленнику увесистую затрещину.

– Весело? – прошипел кривоногий.

На всякий случай через плечо узбека был переброшен ремень подсумка с противогазом. Такие средства защиты были и у остальных охранников, контролирующих ход работ. Двое из них опекали Плескачева, готовившегося принять с поверхности баллон для газового резака. В руках Жора держал конец стропы, которым регулировал спуск. Внезапно он выпустил его из рук. Потерявший противовес баллон полетел вниз. Сначала раздался грохот бьющегося от стены штольни баллона, а вслед за ним донеслись крики людей, остававшихся на поверхности.

Используя замешательство, Плескачев упал, перекатился через спину и оказался возле металлического поддона, на котором покоилось сигарообразное тело ракеты. Запустив руку поглубже, он выхватил обломок кронштейна с острым, как штык, навершием. Этот обломок он нашел накануне и предусмотрительно спрятал в укромное место. Теперь Плескачев был вооружен. Подавая условленный сигнал, он ударил металлом о металл. Резкий звук тысячекратным эхом отразился под сводами пещеры.

– Получи. – Курасов, подобравший с земли куски эмали с острыми, как бритва, краями, швырнул их в глаза остолбеневшего Рашида.

Узбек завизжал, пытаясь вытащить из кобуры пистолет. Левой ладонью он ожесточенно тер глаза, загоняя острые осколки еще глубже. В это же время один из боевиков, напоровшись на подставленный Плескачевым обломок, опустился на колени, сгребая руками выползающие из распоротой брюшины внутренности. Стараясь не упустить момента, Жора сорвал с его шеи автомат. Заполучив «АКСУ», он снял предохранитель, передернул затвор и, охнув, согнулся от боли в правом боку.

Напарник боевика оказался проворнее. Кряжистый чечен с фонариком, укрепленным на голове, как у шахтера или профессионального диггера, выстрелил первым. Упав, Плескачев оттолкнулся от земли, перекатился через бок и, упершись локтями, принял положение для стрельбы лежа. Фонарик на башке чечена был отличным ориентиром. Прицелившись в эту светящуюся точку, сержант выпустил короткую очередь. Пули разнесли череп боевика. Он треснул, как глиняный горшок, разлетаясь во все стороны вместе с серыми капельками мозга.

Превозмогая боль, Плескачев поднялся и бросился к друзьям. У Петренко все прошло не так гладко. Раненый, он барахтался в пыли, пытаясь подмять под себя охранника. Обеими руками Леха держался за автоматный ствол, пытаясь вырвать оружие. Курасов же мутузил ослепшего Рашида. Схватив узбека за голову, он бил его о бок топливного бака. Тот мычал, размахивал руками и, по-волчьи лязгая зубами, пытался вцепиться в глотку солдата. Плескачев заметил нож, висевший на боку узбека. Подойдя, он вырвал клинок из ножен, одним движением отшвырнул Курасова в сторону.

– Угомонись, – процедил Плескачев.

Резко выбросив руку вперед, он всадил нож в глотку Рашида. Тот захрипел, а из его искривленного предсмертной судорогой рта фонтаном ударила кровь. Конвульсивно ударяясь головой о бок топливного бака, узбек сполз вниз. А пещеру озарил сполох одиночного выстрела. Это Плескачев, подойдя к боровшимся в пыли людям, помог Лехе справиться с охранником.

Зажимая ладонью рану, тяжело дыша, десантник оглянулся вокруг. Подняв валявшийся на земле фонарь, он осветил лица друзей.

– Теперь, братухи, это наша территория. Будем держаться до конца, – с отчаянной решимостью произнес Плескачев.