Боевой путь поэта. Записки кавалериста

Но, увы! — ночной ветер в клочья изодрал тучи, круглая, красноватая луна опустилась над неприятельскими позициями и слепила нам глаза. Нас было видно как на ладони, мы не видели ничего. Мы готовы были плакать с досады и, назло судьбе, все-таки поползли в сторону неприятеля. Луна могла же опять скрыться или мог же нам встретиться какой-нибудь шальной разведчик! Однако ничего этого не случилось, нас только обстреляли, и мы уползли обратно, проклиная лунные эффекты и осторожность немцев.

Николай Гумилёв. Фотография сделана в апреле 1915 года в Царском Селе во время лечения в госпитале. На куртке Гумилёва Георгиевский крест, полученный «за дело 20 ноября 1914 года».

Все же добытые нами сведения пригодились, нас благодарили, и я получил за эту ночь Георгиевский крест.

«Приказом по Гвардейскому Кавалерийскому корпусу от 24 декабря 1914 г. за № 30 за отличия в делах против германцев награждаются: <…> Георгиевскими крестами 4 степени: эскадрона Е. В. унтер-офицер Николай Гумилёв п. 18 № 134060…».

В приказе Гумилёв значится унтер-офицером, хотя на самом деле это звание ему было присвоено приказом по полку № 183 от 15 января 1915 года.

В приказе по полку № 286 от 28 апреля 1915 года дополнительно объявляется «список награжденных в делах против неприятеля Георгиевскими крестами и медалями с указанием времени совершения подвигов». Под № 59 записан унтер-офицер охотник Николай Гумилёв, награжденный за дело 20 ноября 1914 года.

1

Снова по документам восстановлена точная хронология событий.

21–23 ноября немецкое наступление было приостановлено. I бригада с Уланским полком отошла к югу и встала на бивак в Кржижанове. В эти дни шла сильная перестрелка, постоянно высылались разведывательные разъезды для выяснения расположения противника.

Немецкое наступление было приостановлено. Надо было расследовать, какие пункты занял неприятель, где он окапывается, где попросту помещает заставы. Для этого высылался ряд разъездов, в состав одного из них вошел и я.

Сереньким утром мы затрусили по большой дороге. Навстречу нам тянулись целые обозы беженцев. Мужчины оглядывали нас с любопытством и надеждой, дети тянулись к нам, женщины, всхлипывая, причитали: «Ой, панычи, не езжайте туда, там вас забьют германи».