Боевой вирус

Зато прочтение вслух таких официальных документов вызвало неудержимый хохот у Вадима Аракчеева и легкую улыбку у Виталия.

– Ха… ха… ой! Ты сам такое придумал, командир?! «…и способствовать зачатию!»

Талеев лишь небрежно пожал плечами.

– Бюрократы всех стран, соединяйтесь! «Способствовать» льву и львице в интимных утехах! Ой, не могу!!

– Не в утехах, – строго сказал Талеев, – а в сложном и ответственном деле воспроизведения полноценного потомства у редких видов животных!

– О-о-о! После таких слов я начинаю верить, что ты и причину сам выдумал. Видел, видел я это воспроизведение. «В мире животных» показывали! Чудесные игрища! Только вот сомневаюсь, что в такой момент к этим добрым и отзывчивым «редким видам» можно подойти ближе чем на километр. А ты у нас собираешься «способствовать». – И Вадик невинно поинтересовался: – Свечку-то приобрел?

– Понимаешь, мой друг, – Талеев был по-прежнему серьезен, – это процесс чрезвычайно ответственный. Я тут поинтересовался…

– У львов, что ли?!

– …как… э… происходит…

– А до этого не знал, как именно?!

– …и понял…

Талеев сделал небольшой шаг вперед и произвел такие замысловатые манипуляции обеими руками, что Вадим просто зашелся в новом приступе хохота. Но он потерял бдительность. Талеев крепко обхватил его торс, прижав «намертво» руки к бокам, чуть приподнял от пола и легко кинул на диван. Сам оказался сверху и освободившимися руками притянул обе ноги Вадика к ягодицам, а его руки вытянул между колен. Одновременно он захватил сгибом колена шею своего подчиненного и загнул его голову вниз, заставив сильно согнуться в пояснице вперед.

Выждав секунду, отпустил свою «мертвую» хватку, легко распрямился и весело заключил:

– Вот как-то так, по-моему!

Он миролюбиво протянул ладонь, помогая запыхавшемуся Аракчееву подняться с дивана.

– Но пусть это «воспроизводит» профессор Маркус Бремер.

Талеев снял с себя неудобный строгий костюм, очки и каштановый парик и избавился от элегантной бородки.

Теперь он стал непритворно строг. И Вадик не осмелился на громкий ропот недовольства, лишь показав исподтишка кулак ухмыляющемуся Снайпу.

В маленькой двухкомнатной квартире в новостройках, куда определил Аракчеева и Виталия «оружейный благодетель», Талеев появился со всеми предосторожностями прямиком из аэропорта. Теперь он устроился в кресле сбоку от низкого журнального столика и закурил свою неизменную тонкую черную ароматную сигару:

– Положение сложилось критическое. Ситуация, судя по всему, приближается к финалу, а мы не контролируем и не имеем практически ничего, кроме догадок и собственных умозаключений. – Заметив, что Вадим хочет что-то возразить, добавил: – Ладно-ладно, пусть умозаключения и правильные, но это не приближает нас к цели. Ты хочешь еще поинтересоваться, с чего я заговорил о скорой развязке? Так это не я, а сами американцы. Они активизировались в интересующем нас направлении уже на государственном уровне. Их госсекретарь на саммите открыто заявила, что Иран производит биологическое оружие. Вот так, без размышлений и знаков вопроса. А их президент во время недавнего визита в Европу призвал мировое сообщество применить к Ирану самые жесткие санкции. Европейские политики потребовали вещественных доказательств, чтобы, не дай бог, не вышло, как в Ираке. И президент пообещал, что в самое ближайшее время представит неоспоримые факты! Поэтому, мол, готовьте своих официальных представителей от общественных организаций, ученых и прочих «борцов за мир во всем мире», поедем разбираться на месте. А сам уже связался с наиболее заинтересованной стороной – Израилем. Наверное, чтобы те первые, разумеется, по американской наводке, нашли эти самые «неоспоримые факты». Вот такая вот развязочка стремительно приближается. – Талеев быстро закурил следующую сигару. – А у нас Гюльчатай пропала!

Он вздохнул и тут же поинтересовался у Виталия:

– Ты сделал то, о чем я из Москвы просил?

– Да, командир. Вот здесь на листке расписаны все действия Чочуа в повседневной жизни. Мы с Вадимом очень осторожно наблюдали, ничем себя не проявили. Да, кстати, вот еще список, который передал по Интернету Чочуа. Всего четыре фамилии. И Алексеева среди них, разумеется.

Талеев взял в руки бумаги и глубоко задумался, внимательно вглядываясь в них. Подчиненные ему не мешали. Наконец положил листки на столик. Еще пару минут он, не вставая с кресла, задумчиво смотрел в окно и лишь потом начал говорить:

– Гюльчатай вышла на связь всего один раз и сообщила, что благополучно прибыла в Центр и уже приступила к выполнению своих служебных обязанностей. На контакт с Чочуа не выходила и что-либо разузнать за столь короткий срок не успела. Говорила она бодро и надеялась на скорые подвижки. Больше никаких сообщений. Ни экстренных, ни по обговоренному расписанию. Все возможные сроки вышли.

– Да ЧП у Галки, что тут неясно?! Выручать надо!

Талеев спокойно посмотрел на Аракчеева:

– Безусловно. Важно понять, что за ЧП. Найти изъяны в ее «казахстанской легенде» практически невозможно. Допустить какую-то личную промашку она вряд ли могла. Пойти на необдуманный, а главное, на не согласованный со мной шаг не способна. Как я ни прикидываю, выходит единственный возможный вариант: ее узнали. Причем узнали как Анахит. То есть кто-то в Центре видел ее «в другой жизни». У вас есть другие предположения?

Он по очереди взглянул на Виталия и Вадима, оба в ответ отрицательно покачали головами. Талеев кивнул:

– Значит, примем это за рабочую гипотезу. Собственно, к такому заключению я пришел еще в Москве, и за прошедшее время контрдоводов не появилось. Дальше логика нам ничем не поможет. Ответы находятся внутри Реферальной лаборатории. А хода у нас туда нет. – Талеев долго молчал, потом произнес: – Ниточка, ведущая в лабораторию, – Чочуа.

– Засланный это казачок! Все же ясно стало после встречи в кафе, – не успокаивался Аракчеев.

– И это верно. Чочуа работает на грузинские спецслужбы. Я в Москве попросил сделать предметную экспертизу текстов его донесений. Вывод специалистов был однозначным: лажа! Хотя явной дезинформации в текстах не обнаружилось, но указанные там исследования, опыты, эксперименты, математические расчеты и химические формулы – это позавчерашний день. Подобным могут заниматься студенты на какой-нибудь институтской кафедре, а не ученые в новейшем секретном Центре.

– А мы что говорим?!

– То есть грузины узнали о неудачном «чекистском» прошлом своего сотрудника и решились на игру с российскими спецслужбами. Но быстро поняли, что и те ни в грош не ставят шпионские способности бывшего офицера своего военно-морского флота. Так и началась бюрократическая тягомотина для отчетной галочки в итоговом донесении: «…агент Х регулярно сообщает…»