Боевые будни штаба

Напрашивался более простой, вполне доступный путь: не увлекаясь художественной стороной и в то же время не опускаясь до языка бухгалтера, бесстрастно перечисляющего расходы и приходы по статьям, излагать не только происшедшие события, но и поучительные способы решения задач, давать оценку боев и выводы, которые могут стать полезными при организации боевых действий завтра.

Историческую часть по совместительству вел майор Н. Я. Варламов — помначальника оперотделения. Он был усидчив, трудолюбив, исключительно добросовестен. Если обнаруживались неточности или сомнительные данные в документах, терпеливо проверял их и не отступал, пока не добивался подтверждения фактов. Поэтому его предложения всегда были обоснованны и авторитетны. В свое время М. В. Глонти говорил, что если у офицера нет уважения к правде, то его нельзя держать в штабе.

Изучив захваченные боевые документы, мы с Н. Я. Варламовым пришли к одному выводу: форма и содержание наших документов лучше, они полнее отражали сложившийся стиль управления.

В ходе преследования большую часть времени штабы находились в движении. Много людей за день встречались с начальником штаба. Всегда оказывались полезными встречи с офицерами штабов батальонов. Штаб батальона небольшой, но, как и всякий другой, собирал данные, учитывал, контролировал, помогал командиру в управлении подразделениями, обеспечивал выполнение поставленной боевой задачи. Основную часть работы в нем выполнял непосредственно начальник штаба.

В пути встретил адъютанта старшего третьего батальона 311-го полка старшего лейтенанта К. А. Викулова. У него спокойный характер, умеет здраво подходить к оценке событий. В ватнике, заляпанный грязью, с усталым лицом стоял он на обочине дороги. Только что впятером они толкали повозку, помогая исхудавшим коням вытащить ее из глубокой колеи, заполненной водой.

— Вроде тягача. Всех ездовых собрал, — пояснил Капитон Александрович, вытирая рукой потный лоб. — Последнюю повозку протолкнули. Дальше дорога лучше.

Закурили. Мне нравилось, когда офицер не делил работу на свою и соседа, а, натолкнувшись на нее, не спрашивая, кто должен выполнять, засучивал рукава и принимался за дело. Викулов мог бы пройти мимо — пусть повозки толкают сами повозочные, но не прошел, включился в работу.

После обеда я его увидел с ротой второго эшелона, которую вводили в бой. Викулов шел рядом с ротным и командиром противотанковой батареи. Командир батареи часто отдавал какие-то распоряжения, видимо поторапливая расчеты. Противник открыл артиллерийский огонь, и снаряды стали ложиться вблизи роты и батареи. Стоило Викулову лечь, и все, как по команде, залегли бы в тот же момент. Пока он шагал, все двигались навстречу огню. Такова уж сила примера старшего. Он не совершал подвигов, за которые отличали воинов высокими наградами, но при выполнении многих задач бесстрашно двигался через огонь, показывая образец выдержки и стойкости.

Рота вышла на рубеж ввода в бой. Сильная волна накатилась на оборонительный рубеж противника. Еще долго виднелся в стереотрубу выгоревший ватник Викулова, и лишь после того как цепи спустились в лощину, он скрылся из глаз.

Поздно вечером, когда затих бой и подразделения закрепились на достигнутом рубеже, я встретился с К. А. Викуловым в штабе полка. Лицо осунулось, но глаза оставались по-прежнему быстрыми, живыми. Совсем недавно он перешагнул свой тридцатилетий рубеж.

— Зря тащили батарею, — признался он. — На орудие по 5 снарядов. Выгоднее было проталкивать две пушки…

Действительно, все чаще преградой на пути к успеху в бою вставала нехватка снарядов. Многие ставили это в вину начальнику тыла подполковнику И. Л. Сухареву. Как-то под вечер он сам прибыл на КП. Положение в тылу сложилось тяжелое.

— Предлагаю сформировать в дивизии гужетранспортный батальон, — предложил он. — Где дороги позволят — будем возить грузы на повозках, а где полное бездорожье — вьюками.

Вместе с Иваном Лукичом подготовили расчеты и распоряжения. Командир дивизии любил, когда полезное дело сразу же выливалось в практическую форму.

Но какие бы трудности ни вставали с подвозом боеприпасов и горючего, какими бы малочисленными ни были роты, первейшей заботой командиров и штабов оставалось наращивание темпов продвижения. Тем более на направлении наступления нашей дивизии находился крупный порт и город Николаев. С каждым днем мы приближались к нему.

К исходу 26 марта части вышли к Водопою, где проходил предпоследний рубеж обороны противника. Офицеры штаба проверили состав штурмовых групп, их обеспеченность, знание задач командирами подразделений, помогли устранить имевшиеся недочеты в организации боя. Наши усилия направлялись на подготовку последнего рывка. Предстояло выдвинуть ближе к переднему краю пушки, чтобы стрелять по появляющимся целям наверняка. Все силы — в цепь атакующих. Никаких резервов и вторых эшелонов. Победа — в одном мощном ударе. Если воины ворвутся в город, то их уже не сможет остановить никакая сила, они проскочат на одном дыхании по улицам до самого Южного Буга.