Боевые будни штаба

На участке прорыва дивизии местность была крайне неудобная для атаки: до переднего края обороны противника предстояло взбираться по крутым скатам. Весь расчет делался на мощный огонь артиллерии и смелый бросок пехоты. На тренировках подразделения успешно преодолевали более крутые склоны. Много раз командиры и офицеры штабов с секундомерами в руках выверяли возможный темп броска. Но под огнем врага такой стремительный рывок возможен при условии, что будет короткая дистанция. Сложность возрастала еще и оттого, что на ничейной полосе протекал безымянный ручей, который требовалось преодолеть перед атакой.

После многих прикидок и расчетов командир дивизии принял решение в ночь перед атакой преодолеть ручей и на правом берегу оборудовать исходную траншею. Расположить скрытно свой первый эшелон почти под самым носом противника — это большой риск. Но он был оправдан. За отрывкой траншеи штаб установил жесткий контроль. Никаких послаблений и отступлений от требований скрытности.

Казалось, что много дней занимала подготовка Ясско-Кишиневской операции, а если внимательно присмотреться к жесткому графику выполнения намеченных мероприятий, то в нем на планирование боя в дивизии отводилось всего 14 часов. Иначе нельзя. Если штаб не уложился бы в эти сроки, то отработанные документы во многом теряли бы свою ценность. Важно было довести до подчиненных результаты планирования до принятия ими решений и до выезда их на местность для организации взаимодействия войск.

Несмотря на жесткие сроки, появилась полная уверенность, что все необходимые боевые документы будут отработаны. К этому времени неизмеримо возросло мастерство офицеров штаба. Они привыкли работать с полным напряжением сил, не считаясь с помехами и неудобствами. Ведь документы разрабатывались в тесных землянках, при слабом освещении коптилки-гильзы, на маленьких неудобных столах наряду с выполнением офицерами обычных обязанностей, вытекающих из действий войск в обороне.

Для сокращения сроков и повышения качества планирования каждый офицер штаба обычно специализировался на разработке однотипных документов, что позволяло ему хорошо освоить методику их составления. Если же исполнитель по каким-либо причинам не был на КП, то его документы чаще брал на себя начальник отделения.

Указания и исходные данные для планирования я доводил до начальников отделений и служб. Карта с решением командира готовилась в двух экземплярах: один передавался в оперативное отделение, второй оставался у начальника штаба, что давало возможность сразу же привлекать к планированию основной состав офицеров управления.

Качество планирования боевых действий — это лицо штаба, его авторитет. Требования к боевым документам были известны каждому исполнителю. Чтобы добиться их выполнения, я руководствовался суровым принципом работы начальника штаба 11-го гвардейского стрелкового корпуса полковника М. В. Глонти. Суть его состояла в том, что, какие бы сроки ни отводились на планирование, начальник штаба не пропускал и не подписывал боевой документ не только с ошибками и исправлениями, но и с неряшливо или нечетко сформулированными фразами, даже если они не искажали содержание документа и не позволяли его понять иначе.

Такой порядок мною был заведен с первых шагов работы в штабе, от него я не отходил, и подчиненные привыкли к нему. Обычно я сам разрабатывал боевой приказ или плановую таблицу боя. Начальнику штаба легче подготавливать эти документы, ему с большей подробностью известен замысел командира, да и сам он в состоянии многие вопросы самостоятельно доработать и детализировать.

То, что написано начальником штаба, уже не подлежало проверке и, тем более, корректировке. Считалось, что это последняя инстанция, после которой документ можно было подписывать и отправлять адресатам. Но на этот раз порядок я нарушил. Майор Ф. А. Шаченко придирчиво, со всей строгостью выверил документы, отработанные мною, отыскал ряд погрешностей. Я изучил его пометки: все они оказались справедливыми и вполне обоснованными. Значит, подчиненные стали грамотнее, поднялись на более высокую ступеньку мастерства, а с такими и работать легче. Но и для себя пришлось сделать вывод: больше требовательности к качеству выполняемой лично работы. Чтобы в любых условиях все видели в документе, отработанном начальником штаба, образец, тот самый эталон, который могли брать для сравнения и оценки других документов. Начальнику штаба не положено отставать от суровых требований, а они неудержимо повышались от одного боя к другому.