В 12 час. 38 мин. лодка произвела первый залп. Через две минуты послышался взрыв. Затем были выпущены две торпеды по второй цели с дистанции 3300 м. Вскоре послышался второй взрыв.
После второго залпа лодка погрузилась на глубину 55 м и направилась к выходу в открытое море. Несколько разрывов глубинных бомб прозвучало вслед за лодкой. Возможно, что это были бомбы, брошенные с самолетов. Но лодка находилась уже в безопасности. После нее осталось лежать на дне пролива японское судно «Меэкен Мару» (4000 т).
Через два дня «Свордфиш» обнаружила и атаковала эскадренный миноносец противника, но выпущенные торпеды не попали в цель. Вслед за этим лодка произвела безуспешную атаку на два грузовых судна.
19 февраля командир лодки доложил о потоплении танкера.
После того как японцы захватили Таракан и Кему, американские и голландские подводные лодки патрулировали также в Макассарском проливе. Действия лодок обеспечивались воздушной разведкой голландцев. 20 января разведкой был обнаружен конвой японцев, который двигался на юг, держа курс на порт Баликпапан.
Три американские подводные лодки — «Порпес», «Пикерел» и «Сторджен» — были посланы для перехвата противника.
22 января первые две лодки обнаружили японский конвой, идущий под прикрытием авиации в южном направлении. Авиация не давала возможности осуществить дневную атаку. С наступлением сумерек гидроакустик подводной лодки «Сторджен» обнаружил шумы приближающегося авианосца или крейсера. Командир объявил боевую тревогу, и лодка начала всплывать для атаки в надводном положении. Определили скорость, курс и расстояние до цели. Наконец — залп. Четыре торпеды одна за другой пошли на цель. Раздались два взрыва. Результаты атаки нельзя было наблюдать из-за темноты. Послевоенные данные не подтверждают потопления этого корабля, хотя он, безусловно, получил повреждения.
«Сторджен» являлась одной из первых лодок Азиатского флота, осуществившей атаку с глубины при помощи гидроакустических приборов. Эта атака представляет собой пример тактики подводников в первые дни войны.
По довоенному определению, атака по гидроакустическим приборам производилась с большой глубины, причем офицер, управляющий сближением, полностью полагался на «звуковую информацию».
Выходя в атаку, командир находящейся на глубине лодки пользовался акустическими приборами «YK» и «QB», установленными в торпедном отсеке или боевой рубке, и прибором «YP», помещенным в торпедном отсеке. Все данные об изменении направления движения и скорости цели, а также о расстоянии до нее передавались группе управления стрельбой.
Ниже приводится выдержка из доклада, по которой можно судить о взгляде (в 1940–1941 годах) на проведение атаки при помощи гидроакустических приборов:
«У снабженной акустическими приборами подводной лодки, атакующей объект, прикрываемый кораблями охранения, мало шансов на то, чтобы незаметно подойти к объекту, и еще меньше на то, что после атаки ей удастся уйти необнаруженной.
Если лодка будет обнаружена, ей в одном случае из семи удастся избежать атаки глубинными бомбами и благополучно завершить атаку цели. В одном случае из восьми атакующая подводная лодка противника будет повреждена сама.
При атаках объекта, не прикрываемого кораблями охранения, лодка, выходя в атаку при помощи акустических приборов, может лишь наполовину рассчитывать на успех, независимо от того, будет судно противника менять свой курс или нет.
Опасно и поэтому не нужно производить атаку с перископной глубины в районах, патрулируемых авиацией противника».
Отсюда видно, что перед войной существовала переоценка противолодочных средств, особенно преувеличивали опасность в случае патрулирования авиации противника в районе действий лодки. В то же время учения и маневры мирного времени доказали, что подводная лодка вполне может поразить цель при атаке в погруженном состоянии, и война подтвердила это положение. Один командир подводной лодки писал: «Согласно этой тактике, подводные лодки должны были бы стоять как статуи или действовать только в искусственных условиях».