Боевые маршруты

В начале октября в районе Трубчевска вражеские танки прорвали оборону наших войск и начали стремительно развивать успех. Все усилия авиации фронта пришлось сосредоточить на том, чтобы задержать их продвижение. На борьбу с танками были брошены не только штурмовики и бомбардировщики, но и истребители. Бои носили ожесточенный характер. Свои танковые колонны немцы прикрывали плотным зенитным огнем. В одной из газет тогда сообщалось: "Танковые подразделения части тов. Чернова во взаимодействии с бомбардировщиками авиационной части тов. Кравченко нанесли удар по немецкой танковой колонне, вклинившейся в расположение наших войск на одном из участков Западного направления фронта. В результате боя уничтожено 34 немецких танка, 22 танка разбиты прямым попаданием бомб с наших самолетов и 12 уничтожены нашими танкистами".

На трубчевском направлении вражеские зенитчики подбили самолет СБ. Машина загорелась. Выброситься с парашютами означало неминуемо попасть в лапы врага. И экипаж предпочел смерть. Командир экипажа старший сержант Сковородин подал команду "Идем на таран" и направил горящую машину в гущу вражеской техники. Другие экипажи, участвовавшие в этом бою, видели, как на земле взметнулся огромный оранжево-красный всполох взрыва, огонь быстро охватил десятки машин, и сизая пелена дыма застлала дорогу, по которой двигалась вражеская колонна.

В комсомольский экипаж Сковородина входили штурман младший лейтенант Ветлужский и стрелок младший сержант Черкашин.

Такой же подвиг совершил западнее г. Ливны экипаж пикирующего бомбардировщика в составе: командир коммунист В. Н. Челпанов, штурман комсомолец П. И. Ковальков, стрелок-радист секретарь бюро ВЛКСМ бомбардировочного полка Н. Г. Кувшинов.

"Безумству храбрых поем мы песню". Эти слова принадлежат Максиму Горькому. Они о тех, кто, не жалея себя, боролся за счастье людское, огнем своего сердца, безумной храбростью зажигал других, звал на подвиги.

Был случай, который свидетельствует не только об отваге, но и о святом благородстве человека-бойца. Самолет Пе-2, управляемый старшим лейтенантом Василием По-колодным, от прямого попадания вражеского зенитного снаряда загорелся.

- Прыгать! Всем прыгать! - приказал по переговорному устройству командир экипажа старший лейтенант Василий Поколодный. И когда штурман и стрелок покинули машину, Поколодный отжал штурвал от себя и, словно комета, на большой скорости врезался в колонну вражеских машин. Звание Героя Советского Союза ему присвоили посмертно. Худощавый, высокого роста, с неизменной улыбкой на лице, он и сейчас как живой стоит перед моими глазами.

5 октября во время штурмовки танковой колонны противника вражеские зенитчики подбили самолет командира звена лейтенанта А. В. Якушева. Мотор начал давать перебои, и летчик вынужденно приземлился на местности, занятой противником.

Увидев, что командир в беде, лейтенант В. Я. Рябо-шапко, не раздумывая, снизился, сел рядом с машиной Якушева, взял его к себе в кабину, взлетел и благополучно вернулся на свой аэродром.

В один из вьюжных дней начала зимы 1941/42 года через линию фронта перешли дятьковские партизаны и привели с собой исхудалого, обросшего, со впалыми глазами человека. Лицо у пего было обуглено, левая рука на перевязи.

- Принимайте свои кадры, - шутливо сказали партизаны. - В тылу у немцев подобрали. Со сбитого самолета.

"Кадром" оказался Василий Леонтьев, воздушный разведчик 24-го Краснознаменного ближнебомбардировочного авиационного полка, о котором я уже рассказывал. Первый раз его сбили в небе под Брестом в первые же часы войны, второй раз - где-то в районе Великих Лук, третий - западнее Брянска. Позже он посадил подбитую машину на территории, занятой противником. Пробираясь на восток, экипаж Леонтьева наткнулся на маленькую деревушку. Заметив немецкий патруль, летчики бесшумно его обезвредили, напали на комендатуру, захватили документы, оружие и скрылись. Леонтьева за этот подвиг наградили орденом Ленина.

Удивляться не приходится, что его не раз сбивали. Ведь разведчик, как правило, ходит один, без прикрытия, а отбиться бомбардировщику от истребителей не всегда удастся: не тот маневр, не то оружие и не та скорость.

Василий Леонтьев не просил, чтобы ему дали отдохнуть, а сразу нас озадачил:

- Могу я переучиться на истребителя?

- Конечно можете. Но почему вдруг такое желание появилось?

Глаза Леонтьева сверкнули гневом:

- Уж очень зол на фашистов. Хочу сам с ними в воздухе драться.

- Сначала подлечитесь, а там посмотрим, - пообещали мы летчику.

Ожоги на лице Леонтьева оказались серьезными, лечение затянулось. Но как только он выписался из госпиталя - первым делом рапорт: "Прошу отправить на переучивание. Желаю стать истребителем".

Медики решительно воспротивились (к здоровью летчиков-истребителей, как известно, повышенные требования). Истребителем Леонтьев не стал, но это не помешало ему бить врага и на другом типе самолета. Войну он закончил в небе Берлина за штурвалом бомбардировщика. Ныне Герой Советского Союза Василий Леонтьев работает в Гражданском воздушном флоте.