Боевые роботы Пустоши

Та-ак, похоже, пора ставить диагноз. Острая тактильная недостаточность. Необходимо срочно искать новое знакомство. Чтобы не обнимать сестер и не вспоминать о бывших подругах. Вся эта маленькая война очень некстати.

Ухан продолжал стрелять. Размеренно и методично. И впрямь решил попрактиковаться всерьез. Все три банки уже светились, как решето. У игл неплохая начальная скорость, подумал я. Прошивают банки насквозь, но не сбивают. Тонкие, острые, быстрые. Я, например, знал, что очередью из игломета при желании можно распилить человека пополам. Сто выстрелов в секунду – это серьезно. Некстати вспомнился страх, который я испытал под прицелом Ктрасса в его механгаре. От неприятного воспоминания даже слегка озноб пробрал, как на холодном ветру. Да уж, такие моменты быстро не забываются, да и слишком мало времени прошло, чтобы впечатления потускнели. А хотелось бы. Забыть. И поскорее.

– Зачем тебе это, Ухан? – спросил я. – Против роботов все равно бесполезно.

Он быстро выстрелил три раза подряд, все три удачно. Не поворачиваясь, ответил:

– Нам противостоят не только роботы, но и люди, которые ими управляют.

Опять философствует. Любитель глубокомысленных рассуждений.

– Так используй очередь, тут уж не промахнешься. Тысяча иголок в обойме все-таки.

Ухан опустил пистолет и обернулся. Он был очень серьезен.

– Помнишь, что мне сказала Зайда еще перед отлетом на Сокту? Когда я спросил, зачем бежать, если за тобой еще никто не гонится?

– Угу. Запись у меня осталась.

– Когда кто-нибудь погонится и от этого будет зависеть твоя жизнь, уже поздно будет учиться бегать, – процитировала Марана, быстро отыскав соответствующее место.

У нас друг от друга не было секретов, поэтому я позволял им пользоваться моим архивом записей на общих основаниях. Сами они таким хобби не страдали.

– Вот именно. – Ухан многозначительно поднял светлые брови, оглядывая нас обоих. – Я это хорошо запомнил. Вам обоим тоже не мешает потренироваться. В «гэпэшках» все выглядит не так, реальный опыт оттуда не вынесешь. Только теория. Да и то с натяжкой. Вот будь у нас настоящие военные симуляторы, в которых готовят солдат, тогда другое дело. А «Сфера» – просто несерьезно.

Марана задумчиво кивнула, согласившись с его словами. Естественно, ей тоже хотелось пострелять. Очень хотелось. Но она крайне самолюбива, моя сестренка. Она обязательно постреляет… когда нас не будет рядом и ее первые промахи никто не увидит. Для меня, например, такие мелочи значения не имели, а для нее казались важными. А может, я ошибаюсь, и ей просто лень подниматься со стула. Не такой уж я и знаток человеческих душ.

– Замечание, конечно, верное по сути, Ухан, но… Чем больше я думаю о том, что происходит, тем меньше у меня желания затевать войну. Они профессионалы, а мы… а мы всего лишь пацаны, которые ничего не умеют по-настоящему. – Я вздохнул.

Он пожал плечами, отвернулся и снова начал стрелять. При одиночной стрельбе занятие обещало растянуться надолго, учитывая объем обоймы.

– У тебя явно упало настроение, Сомаха, – хмыкнула Map.

– Упало настроение – это еще слабо сказано. О существовании роботов знают считанное число, и если кто-нибудь из наших милых техников попадется в руки бандитов и проболтается, то мы потеряем единственное преимущество перед врагами. Лично меня гложет ощущение, что мы уже его потеряли. Преимущество. Поэтому любые приготовления кажутся бессмысленными.

– Братец, я давно тебя знаю и смею заверить – твоя хандра долго не продлится. Как только потребуется действовать, а не сидеть на месте, ты сразу перестанешь хныкать.

– Похоже, ты знаешь меня лучше меня самого, – буркнул я. – А ты не забыла, что эти уроды заперли нас в Чертоге?

– Попасть в город не проблема, – пренебрежительно отмахнулась Map. – У нас же есть «жуки». Забыл, что ли?

Вот черт. Действительно, как я не сообразил? Марана имела в виду роботов-грузовозов, на которых к Чертогам были доставлены «мехи». Правда, для скоростной езды их антигравитационные движки не предназначены, и передвигаются они довольно медленно, не больше шестидесяти километров в час, если не несут груза. Но Map права, в крайнем случае сгодятся и они.

Я сразу почувствовал, как настроение улучшается.

Ухан прицепил пистолет обратно на пояс и вернулся к нам в беседку. Я невольно глянул в сторону кострища. Изрешеченные иглами банки медленно таяли в лучах солнца, окутавшись дымкой испарения, сочившейся изо всех дырок. Мишени приказали долго жить. Наступил срок утилизации использованной одноразовой тары. Через пять минут остатки испарятся полностью.

Ухан плюхнулся на стул, откинулся на спинку, не обращая внимания на протестующий скрип – весил он все-таки немало – и мечтательно вздохнул:

– Какое небо, а! Ясное, чистое, ни облачка, птички летают, погода – душа радуется. Даже не верится, что в нашем Ляо прямо сейчас происходит нечто скверное.