Бог, Адам и общество

Само собой очевидно, что возникавшее производство орудий не могло не оказать решающего влияния на все остальные виды деятельности стад австралопитеков. Та же охота, но со специально изготовленными дубинами, становилась все менее зависимой от физических и психических особенностей и потребностей пользовавшихся дубинами охотников, т. е. постепенно становилась общественной трудовой деятельностью. То же самое можно сказать и о других видах деятельности стада. А это означало, что животная по своей сущности совокупность видов деятельности австралопитеков стала постепенно превращаться в общественное производство.

Последнее не могло не повлиять, и притом самым решительным образом, на все поведение австралопитеков. Оно все больше и больше приобретало общественную природу, ибо члены стада начинали руководствоваться в своих действиях не личными, а общественными потребностями и интересами. Тем самым они постепенно становились формировавшимися людьми. Поэтому уже питекантропа мы, если не хотим погрешить против истины, не можем называть просто обезьяной, пусть и самой высшей. Первые зачатки человеческой сущности уже пробили брешь в животной природе австралопитека.

Влияние зарождавшегося производства должно было проявляться и в перерождении отношений австралопитеков в человеческие. Так, изготовляя ручное рубило, какой-нибудь член стада уже был лишен возможности участвовать, например, в охоте. Ясно, что другие члены коллектива должны были обеспечивать его всем необходимым. Так возникал столь характерный для людей постоянный обмен деятельностью, без которого нет и общественного труда.

Ну вот, мы и подошли к ответу на поставленный выше вопрос: начало производства орудий означает переход к человеческому обществу потому, что оно постепенно превращало все остальные виды деятельности стада австралопитеков в работу, в зачатки общественного производства, труда, а самих его членов — в людей. Мы не случайно выделили слова «общественное производство» — именно его появление позволяет понять, почему изготовление палки обезьяной или простое отламывание ею сука не являются трудом, а деятельность человека без орудий труда (например, заготовка ягод, переноска грузов руками и т. д.) представляет собой трудовую деятельность! Ведь общественное производство, и прежде всего изготовление орудий труда, придает всем видам работы общественное значение, независимо от того, осуществляются ли они в каждом конкретном случае при помощи орудий или без них. Шимпанзе же включен в животную жизнь стада, которая и обусловливает соответствующий характер его поведения, в том числе и действий с предметами.

Теперь два слова о границе между австралопитеками и первыми формировавшимися людьми. Библия, как известно, признает границу, но, во-первых, между животными и человеком в его готовом виде и, во-вторых, как мгновенный акт вдувания в мертвое вещество души. Вот почему с точки зрения религии кощунственна сама мысль о существовании формировавшихся людей, а также о роли производства орудий в возникновении человека, ибо первые люди, как утверждает она, были сотворены богом и не могли иметь понятия о труде, который-де был… «наказанием за первородный грех».

Все, чем располагает наука, говорит о том, что границу между людьми и австралопитеком нельзя представлять в виде какого-то мгновенного «счастливого озарения», когда в голове «гениального» австралопитека зажглась искра разума, позволившая ему изобрести первое орудие. Несомненно, подобных случаев изготовления орудий австралопитеками могло быть много (они наблюдаются в опытных условиях и у шимпанзе), но не в них суть, а в появлении систематического производства простейших орудий. Только тогда другие виды деятельности австралопитеков стали превращаться в работу, а животное стадо австралопитеков — в общество обладающих сознанием существ. Поскольку отдельные случаи изготовления орудий австралопитеками лишь постепенно могли переходить в постоянную деятельность, постольку превращение австралопитеков в людей также было длительным и постепенным процессом.