Бог-без-имени (СИ)

Тьма нахлынула, взвизгнула, словно обжегшись, закрутилась и вцепилась в спину и в волосы, оттаскивая от шкатулки.

- Отда-ай!

Сделалось темно. Только руны просвечивали едва-едва.

- Нет!

Фьольвир оттолкнул тьму и вслепую попробовал поддеть крышку топориком, но лезвие не смогло найти щель и соскользнуло.

- Отдай!

Тьма поймала его за плечи. Когти ее были остры. С каждым щипком в ее пальцах оставался капающий кровью лоскут. Тьма, видимо, решила ободрать его заживо.

- К войца-пекка!

Фьольвир оскалился, отмахнулся топором и вновь занялся шкатулкой. Творение Телеотта не желало впускать в себя ни ноготь, ни железо. Казалось, не имелось в ней никакой пустоты, и крышка просто была фальшивой.

- Да как же тебя открыть, тварь? - чуть не заплакал вслух Фьольвир.

- Никак, - шепнула тьма. - Смотри.

Она помахала перед глазами Фьольвира длинной мясной лентой.

- Это ты, герой, - засмеялась она. - Ты сейчас видишь себя со стороны. Непривычно? Больно? Отдай шкатулку!

- Нет!

В кровавом тумане перед взором Фьольвира произошло шевеление, и он увидел своего двойника, который с хрустом костей упал рядом со шкатулкой. Наконечник копья вошел ему под лопатку, и, двойник, дернувшись, заскрипел зубами.

- Дурень, - произнес он синими губами. - Все ж на виду. Руна «энхуз», неправильная руна. Ее…

Договорить ему не удалось. Копье вскинуло двойника вверх и увело его обмякшее тело по воздуху, но Фьольвир уже знал, что делать. Он заколотил обухом топора по шкатулке, стараясь попасть по рубинам, составляющим рунный узор.

- Отдай!

Тьма навалилась, обжала, стиснула холодом сердце. Фьольвир почувствовал ее острые зубы на щеке, на скуле, на шее. Теплая, чуть светящаяся кровь брызнула из-под подбородка. Он покачнулся, сознание выключилось и включилось, замерцало. Непонятно как, но у него все же нашлись силы на последний удар. Фьольвир Маттиорайс - герой! Алыми осколками выстрелил драгоценный рубин.

Тьму вдруг отбросило, оттащило в сторону кряжа, из шкатулки ударил в небо сноп яркого, золотого пламени. Попадали друг на друга вахены, закружились листвой йотунги и мертвецы. Бесхозные мечи и секиры завели в небе хоровод.

Фьольвир закрыл глаза и открыл глаза. Мимо проплыла гигантская нога в кожаном штире.

- Что это? Тьма? - услышал он подобный грому голос.

- Похоже, братец, мы едва не потеряли мироздание, - ответил ему другой. - Видишь кряж?

- Вижу!

Из пламени появлялись все новые исполинские мужские и женские фигуры, косматые, воздушные, крылатые силуэты. Фьольвир то окунался в забытье, то выныривал из него, улавливая:

- Дорогой, твое копье!

- Накки, бери правое крыло!

- Надо загнать тьму обратно за кряж.

- Стергрун, ты слева!

- Хэн, тебя бы пустить первым…

- Не надо его первым, он еще договорится.

- Ха-ха-ха-ха!

Сознание звенело, мерцало, трещало, рассыпало солнечные блики. Гасло. Боги гудели, кричали, плясали под веками, ухали, фыркали и весело проводили время. Фьольвир думал: как дети.

А так-то боги. А он - герой.

- Давай, открывай глаза.

Его похлопали по щекам, и Фьольвир с трудом очнулся, чтобы обнаружить рядом с собой как ни в чем не бывало сидящего усача. Тот что-то с аппетитом ел, не забывая при этом комментировать не совсем четко видимое Фьольвиру происходящее.

- Смотри, - говорил он, - теперь наши справа давят. Это Наккинейсе с прочими. Воительница! Давно говорил уважаемым, что тьма расползлась, осмелела. Они же смеются: в прошлый раз так дали, куда ей! А оно вон что.

Голос отдалился, но скоро вернулся.

- А слева, видишь, Стергрун. Слышишь: бум, бум? Это он, значит, молотом. Не хотел бы я попасть под его молот. Была голова - нет головы. От тьмы только клочья летят. Да, это хорошо. Это я понимаю.

Вдох, выдох.

- А в центре, понятно, Йорун со своим отрядом. Там все как на подбор - гиганты и полубоги. Вахенам, честно, не завидую. Может, в этот раз и кряжу высоту укоротят. Я бы укоротил. Опасно, конечно…

Славно, подумал Фьольвир.

Мир спасен. Я - герой. Боги ка-ак выскочат, и давай тьму кошмарить. Правильные боги оказались. А шкатулка - дурацкая. Надо же додуматься… Интересно только, как там Унномтюр?

- Эй-эй!

Фьольвир разлепил глаза.

Обжора, нависнув над ним, какое-то время вглядывался в него, потом ткнул пухлым кулаком куда-то в область плеча - Фьольвир не почувствовал.

- Ты давай, уважаемый, не раскисай, - сказал усач. - Сейчас все закончится, тобой тоже займутся. Ты же кто?

- Фьольвир Маттиорайс, - прошептал Фьольвир.

- Э, уважаемый, - улыбнулся усач, - ты - герой. Настоящий.

- Я не хотел…

- Ну, бывает. Хотел, не хотел, а стал. Так что ты держись. Герои, уважаемый, вообще не умирают.

- Я знаю, - одними губами произнес Фьольвир.

И умер.

Эпилог

Разбудил его скрип уключин.

Фьольвир обнаружил, что, скособочившись, сидит в лодке, одна рука его свесилась, и пальцы касаются воды. Вода была теплая. Мелкая рябь играла на солнце. От нее то и дело свет проникал сквозь веки.

Фьольвир сморщился и переменил позу.

- Ага! - услышал он. - Наконец-то!

- Что? - буркнул Фьольвир.

- Ты проснулся!

- Кажется, я умер, - сказал Фьольвир.

- Одно другому не мешает!

- Возможно.