Бог Боли

— Открой дверь.

С его и моей стороны раздается еще один кашель, но ответа нет.

— Джер? — мой голос испуган. — Открой...

— Я не могу. — Я едва слышу его низкие слова. — Я в ловушке. Ты должна уйти, Аннушка. Сейчас же.

— Нет, нет. — Я бьюсь плечом о дверь, слезы текут по моим щекам, и они вызваны не только дымом.

Так вот почему он не пришел меня искать, как только начался пожар. Мне показалось странным, что мой слишком заботливый брат не выломал мою дверь и не вытащил меня из сна.

Дело не в том, что он не думал обо мне, а в том, что он не мог прийти мне на помощь.

— Иди!

— Нет! — кричу я в ответ сквозь кашель. — Я не оставлю тебя умирать.

Мое зрение затуманивается, я качаюсь на ногах, но не перестаю бить в дверь снова и снова. На это уходит вся мои силы, но это ничего не дает, чтобы сдвинуть эту чертову хреновину.

Тогда я со всей силы бью по ручке и бросаюсь на нее снова и снова.

— Аннушка... уходи... пожалуйста...

— Заткнись. — Я всхлипываю сквозь кашель, пока пинаю, бью и бью по ручке. Мои ноги жжет, рука кричит от боли, а зрение наполнилось слезами, но я отказываюсь сдаваться.

— Если ты останешься... мы оба умрем... —Джереми звучит далеко, почти как будто он в другом царстве.

— Я не оставлю тебя. — Я снова бью по ручке, мои силы иссякают. — Я лучше умру с тобой, чем буду жить, зная, что могла спасти тебя, но не сделала этого.

Я собираю всю свою энергию в последний удар по рукоятке, и она отрывается, падая на землю.

Мое сердце прыгает, когда я открываю дверь. Горячая волна жара физически отбрасывает меня назад, и я крепко хватаюсь за ткань. Комната полностью серая, пропахшая дымом. Огонь сожрал северную стену и продвигается вперед с пугающей скоростью.

— Джер?

Нет ответа.

Мой кулак сжимается, и я чувствую, как эмоции забивают мое горло, когда я кашляю.

Я снова зову брата по имени, на этот раз испуганно и все слабее. Меня качает, и я не думаю, что смогу долго стоять на ногах.

В конце концов, он был прав. Может быть, нам суждено умереть сегодня вместе.

Я фыркаю. Джер всегда прав.

Слезы текут по моему лицу, когда я теряю опору, и ткань падает на землю.

— Джер...

Мой бок ударяется о стену нет, — не о стену.

Она теплая, но не такая смертоносная, как пламя. Она удушающая, но не такая смертоносная, как дым.

Сильные руки без труда подтягивают меня вверх, и я оказываюсь прижатой к твердой груди. Мое зрение медленно фокусируется на красивом лице Крейтона, которое наполовину закрыто противогазом. Несмотря на это, я узнаю его где угодно.

И все из-за этих пронзительных светлых глаз, которые преследуют меня везде, куда бы я ни пошла.

На мгновение мне кажется, что это плод моего воображения и я выдумала его в самой тяжелой ситуации.

Но он здесь.

Из-за меня.

Крейтон снимает маску, обнажая свои узкие, резкие черты. Он пристегивает ее к моему лицу. Я глубоко вдыхаю чистый воздух, затем отдергиваю ее, другой рукой сжимая его рубашку.

— Джер... здесь.

— Мы должны идти.

— Не без Джереми. — Я не замечаю жара в своем голосе.

Потому что я не сдвинусь с места, пока мой брат не будет в безопасности.

Крейтон возвращает маску на мое лицо и толкает меня к выходу.

— Уходи.

— Нет...

Мои слова прерываются, когда тело прижимается к моему.

— Убирайтесь с дороги, сучки.

Николай врывается внутрь, надевая маску и неся еще несколько в простыне, которую он превратил в сумку и пристегнул к поясу.

Я беру одну, прижимаю ее к груди Крейтона и сверкаю глазами. Он качает головой, но надевает ее.

Несмотря на возможность дышать, горячий воздух невыносим. Тем не менее, когда я указываю Николаю и Крейтону в направлении, где распространяется огонь, они не колеблются.

Мы бежим туда, но Крейтон все время прикрывает меня своим телом.

— Анника... — низкий голос Джера едва достигает нас. — Уходи...

Мы идем на звук, пока наконец не находим моего брата, зажатого под столом. Вероятно, это вызвано взрывом или распространением огня.

Я выхватываю противогаз из простыни Николая и натягиваю его на лицо брата. Его глаза закрыты, тело обмякло, но он дышит.

Он все еще здесь.

Пока я откидываю волосы Джереми с его лица, зову его по имени, но не получаю ответа, Крейтон и Николай поднимают стол.

Затем они выносят его наружу как раз в тот момент, когда огонь уже готов поглотить комнату.

Ноги моего брата волочатся по земле, его вес тянет его вниз, даже когда они быстро несут его прочь от опасности.

Я держусь позади них, стараясь не напрягаться всякий раз, когда Крейтон бросает на меня взгляд. Он не сводит с меня глаз, пока мы не достигаем подножия лестницы.

Как только мы оказываемся снаружи, нас встречает хаос разных масштабов. Охранники, пожарные, зрители. Кажется, весь кампус Королевского Университета собрался здесь, чтобы посмотреть.

Я отключаюсь от них, предпочитая сосредоточиться на своем брате.

Гарет сменяет Крейтона, затем они с Николаем несут потерявшего сознание, но дышащего Джереми к врачу.

Я снимаю маску и начинаю следовать за ними, когда стена мускулов преграждает мне путь.

Крейтон смотрит на меня со своей молчаливой задумчивостью, и это ужасает.