Бог и фея (СИ)

Поэтому Локи, презрев все лимиты энергии, переместился на Землю, чтобы, фактически, попрощаться. Но, как ни не хотелось ему давать Малефисенте пустые надежды, он всё же пообещал ей, что вернётся, потому что не мог иначе, не мог совсем разуверить её. Локи отлично понимал, почему фея рискнула переместиться во времени и пространстве: она хотела узнать, что с ним случилась после того, как Один неожиданно забрал его в Асгард. И Локи понимал, что женщина, сумевшая пройти сквозь время ради встречи с ним, способна на многое и что, не пообещай он ей, что вернётся, она бы, чего доброго, отправилась бы к Таносу, чтобы выяснить, что Локи затевает. Эта мысль, пришедшая Богу, когда он обнимал Малефисенту, испугала его, ведь он прекрасно представлял, что Танос может сделать с феей, не представляющей, с каким существом она разговаривает. В сущности, своим обещанием Локи спас Малефисенту от неминуемой гибели от рук Безумного Титана, а маг не сомневался, что Танос не оставил бы фею в живых, а она, при всём её могуществе, не смогла бы противостоять Бессмертному.

За те два года, что прошли с того момента, как они виделись в последний раз, Локи нередко вспоминал фею. Долгими ночами в мире читаури, расхаживая по каменистому осколку бывшей планеты Титан, Локи перебирал в памяти всё то время, что они с Малефисентой провели вместе. Вспоминал их первую встречу, когда она буквально выросла перед ним из-под земли, то, как сначала холодно и надменно они общались. Локи боялся, что с течением времени воспоминания померкнут, отойдут, что он вскоре уже даже лица феи не вспомнит, но волновался он зря, ибо эти моменты были одними из немногих его счастливых воспоминаний, которые он бережно хранил в своей памяти. И вот теперь, сидя на Асгардском троне, разговаривая с Одином, Локи за секунду вспомнил всё, что с ним произошло с того самого дня, как он поджёг окраину города в далёком мире.

— Она дорога тебе, — произнёс Всеотец, выжидавший, пока Локи вернётся из глубин воспоминаний. — И именно поэтому, потому что ты смог полюбить, несмотря на то, что ты — наполовину ётун, несмотря на то, что ты был обманут, и рухнула твоя мечта, несмотря на всё это в твоём сердце осталось место любви. Поэтому ты достоин занять трон Асгарда.

— Как всё странно получилось, — с расстановкой, тщательно взвешивая слова, ответил Локи. — Чем я хуже, чем больше бед свалилось на меня, тем я стал достойней трона! Воистину, какая-то обратная зависимость! Я не совершил ни одного подвига, если только подвигом нельзя назвать союз с Таносом, но, тем не менее, трон всё равно мой! И это не принимая во внимание, что мы с тобой, отец, мягко говоря, обманули Тора! Не сомневаюсь, что он будет в ярости.

— Сначала — да, но потом он всё поймёт. Он бы не был по-настоящему хорошим царём. И я всегда это знал.

— Если знал, так почему же не пустил на трон меня? — удивлённо спросил Локи.

— Всему своё время, сын, — строго ответил Один. — Тогда ты был ещё не готов к такой ответственности.

— Если бы я стал царём два года назад, всего этого можно было бы избежать. Я не остался бы брошенным сиротой с разбитым сердцем! — повысил голос маг. Ему уже порядком надоели загадки Всеотца, но ради трона Асгарда он был готов потерпеть ещё немного.

— От судьбы не уйдёшь, — ответил Царь. — У каждого есть своё предназначение и своя судьба. Тебе был предначертан этот путь, и ты его прошёл.

— Славненький путь, нечего сказать! — мотнул головой Локи. — И что мне даст то, что я прошёл через всё это?

— Ты во всей мере ощутишь полноту счастья воссоединения с любимой, — тихо и, как показалось Локи, торжественно, проговорил Один. — Я дам тебе возможность пройти сквозь время, ведь я ещё пока царь Асгарда.

— Ты отпускаешь меня? — недоверчиво переспросил маг. — А не боишься, что я сбегу и заключу союз ещё с кем-нибудь?

— От Чародейки ты никуда не убежишь, — усмехнулся Один. — Да ты и не захочешь, слишком долго ты ждал этой встречи. — Глаз Царя искрился лукавством, Локи показалось, что отец видит его насквозь.

“И как мне удавалось дурачить его все эти годы?” — мелькнула у Бога мысль. — Да, ты прав. Я очень долго желал встретиться с ней. Но, то, что я пойду к ней, не изменит же твоего решения посадить меня на трон?

— Это, сын, зависит только от тебя. Если хочешь остаться там, оставайся.

— Место там, конечно, неплохое, но я, пожалуй, изберу своим постоянным местом жительства Асгард. Ведь ты не против? — Локи внимательно посмотрел на Всеотца. Тот казался ему слишком сговорчивым, Локи отвык от того, чтобы получать что-либо безо всякой лжи и задержек.

— Не против, — кивнул Всеотец.

— Но как ты убедишь народ в том, что я стал хорошим и правильным? Ты ведь знаешь, я им не был, да и не стану.

— Царь и не должен быть хорошим, как ты говоришь, и правильным. Он должен быть суровым, но справедливым, — ответил Один. — А народ быстро примет тебя, когда им расскажут, что ты пожертвовал собой ради их спасения.

— О, да, пожертвовал! Громко сказано, — усмехнулся Локи. — Ну, так я пойду? — Он выжидающе посмотрел на отца.

— Иди.