Бог-Император Дюны

– Вот так-то лучше, – сказала она. – Пусть он говорит, только не вздумай его слушать.

Айдахо плотно сжал губы.

Монео отпустил стол. Сел. Посмотрел на Айдахо и Сиону.

– Я почти закончил приготовления к свадьбе Бога-Императора и Хви Нори. Во время Празднеств вас не должно здесь быть.

Сиона вопросительно посмотрела на отца.

– Это твоя идея или его?

– Моя. – Монео не отвернул взгляд. – У тебя есть чувство чести и долга? Ты что, ничему не научилась, побывав с ним?

– Я узнала все, что в свое время узнал ты, папа. Я дала ему слово и сдержу его.

– Значит, ты будешь командовать Говорящими Рыбами?

– Если он доверит мне такое командование. Ты знаешь, папа, он ведет себя еще более уклончиво, чем ты.

– Куда ты нас посылаешь? – спросил Дункан.

– При условии, что мы согласимся, – добавила Сиона.

– Есть маленькая деревушка на краю Сарьира, где живут музейные фримены, – сказал Монео. – Она называется Туоно. Деревня эта довольно приятная. Она стоит в тени вала на берегу реки. Там хороший источник и хорошая еда.

Туоно? – подумал Айдахо. Название показалось ему до странности знакомым.

– Был бассейн Туоно по дороге в сиетч Табр, – сказал он.

– Там длинные ночи и нет никаких развлечений, – подхватила Сиона саркастическим тоном.

Айдахо резко оглянулся на нее. Она ответила ему пылающим взором.

– Он хочет скрестить нас, чтобы Червь был доволен, – сказала она. – Он хочет, чтобы в моем животе резвились и скакали детишки для новой жизни. Скорее я увижу его мертвым, чем доставлю ему такое удовольствие.

Айдахо в изумлении посмотрел на Монео.

– А что будет, если мы откажемся ехать?

– Думаю, что вы поедете, – ответил Монео.

Губы Сионы тряслись.

– Дункан, ты когда-нибудь видел эти маленькие пустынные деревушки? Никаких удобств, никаких…

– Я видел деревню Табур, – сказал Дункан.

– Уверена, что это настоящая столица по сравнению с Туоно. Конечно, сам-то Бог-Император не станет праздновать свое бракосочетание в окружении грязных лачуг! Ну нет, Туоно – это грязные лачуги и никакого комфорта, это максимально приближено к жизни древних фрименов.

Айдахо заговорил, глядя на Монео:

– Фримены не жили в грязных хижинах.

– Кому интересно, где они играют в свои культовые игрища, – насмешливо произнесла она.

По-прежнему глядя только на Монео, Айдахо продолжал:

– У фрименов был только один культ – культ честности. Я больше беспокоюсь о честности, нежели о комфорте.

– Во всяком случае, от меня ты его не дождешься, – огрызнулась Сиона.

– Я ничего от тебя не жду, – сказал Айдахо. – Когда мы должны отправиться в Туоно, Монео?

– Ты едешь? – спросила Сиона.

– Я считаю, что надо принять доброту твоего отца.

– Доброту! – фыркнула Сиона.

– Вы отправитесь немедленно, – сказал Монео. – Я выделил для эскорта отделение Говорящих Рыб под командой Наилы.

– Наилы? – переспросила Сиона. – В самом деле? Она останется с нами в деревне?

– До дня бракосочетания.

Сиона медленно наклонила голову.

– В таком случае мы согласны.

– Соглашайся от своего имени! – рявкнул в сердцах Айдахо.

Сиона улыбнулась:

– Простите. Могу я формально просить великого Дункана Айдахо присоединиться ко мне в этом первобытном гарнизоне, где он будет держать свои руки подальше от моей персоны?

Дункан исподлобья смотрел на Сиону.

– Не стоит волноваться по поводу того, где я буду держать свои руки. – Он взглянул на Монео. – Ты действительно добр, Монео? И поэтому отсылаешь меня отсюда?

– Это вопрос доверия, – съязвила Сиона. – Кому он доверяет?

– Меня принудят силой ехать вместе с твоей дочерью? – настаивал Айдахо.

Сиона встала.

– Либо мы принимаем предложение, либо наши доблестные солдаты свяжут нас и доставят в деревню весьма неудобным для нас способом. Можешь посмотреть – это написано на его лице.

– Следовательно, у меня действительно нет выбора.

– У тебя, как и у всякого человека, есть выбор, – сказала Сиона. – Умереть раньше или позже.

Однако Айдахо все еще смотрел на Монео.

– Каковы твои истинные намерения, Монео? Ты не удовлетворишь мое любопытство?

– Любопытство иногда сохраняло людям жизнь… когда не помогало ничто другое, Дункан, – ответил мажордом. – Я пытаюсь сохранить тебе жизнь. Раньше я никогда этого не делал.