Бог-Император, к доске! #1-2

Осторожно выглянув из-за стеллажа, я увидел крайне странную картину. Один из преследователей держал в руках… одежду. Вроде бы как одежду Даши — спортивный костюм, который она надела для сражения на Арене. Однако одежда двигалась так, будто в ней находился человек! Да ещё всячески извивался, сопротивлялся и норовил любым способом усложнить жизнь своему обидчику.

— Только что была тут, а теперь пропала после моей пощёчины… — растерянно произнес парень, — Словно невидимой стала.

Только тут до меня дошло — Даша же пробудила Дар! Невидимость. Видимо, её желание спрятаться и стать максимально незаметной привело к подобному закономерному итогу. Только вот невидимым становится только её тело. Одежда по-прежнему выдаёт Дашу.

Второй парень неподалёку повалил на пол Генку. Болотин сопротивлялся, но получалось крайне слабо и неуверенно. Он уступал своему противнику по всем параметрам. Тот дубасил его кулачищами, полностью игнорируя сопротивление.

Ещё двое преследователей находились слишком далеко. Но они быстро приближались. Я, полупригнувшись, перемещался между стеллажами, приближаясь к тому парню, который держал Дашу.

И в этот момент под потолком снова заговорили динамики. Вещал тот же высокий голос, однако теперь это была вроде бы как не запись… Кто-то захотел с нами пообщаться?

— Когда человек делает свою первую покупку в Семерочке, он не придает этому значения, — неизвестный говорил спокойно и размеренно. Как будто объявлял очередную акцию, — Однако по возвращению домой он ощущает слабое желание вернуться и сделать ещё одну покупку. А потом ещё одну. И ещё одну… Желание превращается в привычку. А привычка — это как наркотик. Хочется все больше и больше.

— Чё? — гопники притормозили, — Тут ещё кто-то есть?

Пока они отвлеклись, я снова начал действовать. Сократив расстояние до Даши и её пленителя, я атаковал последнего со спины.

В этот раз всё прошло не так гладко. Боковым зрением мой противник заметил движение и начал оборачиваться. Я нанёс удар ножом, снова целя в шею, чтобы убить моментально. Парень успел врубить чёрно-алый покров, лезвие скользнуло по защитной поверхности, оставив на ней лишь небольшой разрез.

Кулак, заряженный чёрно-алой духовкой влетел мне аккурат под рёбра. Раздался хруст, сгусток крови вылетел из моего рта. Превозмогая жгучую боль, я всё же использовал Скукоживание — через порез в духовном покрове оно достигло цели. Харя гопника стянулась в одну точку, складки кожи закрыли ему глаза. Он испуганно замычал, схватился за лицо. Хех… привыкай, это надолго. В Скукоживание я вложил много силы, оно продержится долго.

У меня в боку снова хрустнуло, боль резко усилилась, заставив меня согнуться пополам. Кажется, хрустнуло ещё одно ребро, надломленное с первого раза… Чёрт… точечную духовку я больше использовать не могу. Иначе просто вырублюсь от дикой боли. Теперь покров надо поддерживать постоянно. Иначе габела. Не смогу не то что сражаться, но даже двигаться.

— Ах ты падаль! — услышал я голоса. Да, оставшаяся троица быстро приближается ко мне. А я один против них. От Генки и Даши помощи не дождусь. Даша небоеспособна, Генку вырубили, лежит неподвижно на полу. Хреново.

— Человек сам не замечает, что начинает проводить в Семерочке все больше и больше времени, — странный высокий голос словно шел со всех сторон. Определить местонахождение его хозяина не удавалось, — Смотреть на товары, читать этикетки, изучать условия акций. Вскоре он полностью изучает законы этого места, и оно становится ему почти родным… Он даже приобретает себе карту Семерочки. Другие магазины перестает посещать. Зачем они нужны, когда есть Семерочка?

Я приоткрыл глаза и распрямился. Троица гопников брала нас в кольцо, отрезая все пути к отступлению. Нужно принять самое правильное решение в данной ситуации. Умное и логически взвешенное.

— Даша, — сурово произнёс я, сжимая в руке нож, — Раздевайся.

— Ч-что? — в шоке пролепетала девушка-невидимка.

— Хочешь жить — раздевайся! — приказал я Даше, — И прячься! Одежда тебя выдает.

— Н-но…

— Быстро!

Пришлось повысить голос, чтобы немного ускорить процесс. А иначе никак.

Гопота приближалась, глумливо ухмыляясь. Они видели, в каком плачевном состоянии я нахожусь. Даже дышать получалось с трудом — с хрипами и кровью изо рта.

— Посещение Семерочки становится единственной радостью в жизни, — продолжал вещать голос, — Когда ты находишься в ней, а руки сжимают рукоять тележки, тебя переполняет восторг. А за пределами Семерочки жизнь сера и пресна. Вскоре ты устраивается на работу в Семерочку, чтобы проводить в ней как можно больше времени. Даже на ночь остаёшься, спишь на складе Семерочки, ласково обнимая очередную партию товаров…

— Да твою мать, кто это бубнит? — произнёс один из людей Зинцеров, — Цк!.. Как же бесит, просто сил нет…

— Да забей, просто даун какой-то чушь несёт, — произнес второй и обратился ко мне, — Слышь, Сабуров! Ножик положи на пол. Мы поговорить хотим. Спокойно.

— Ага, — я внимательно следил за их перемещениями. Нож, последнюю надежду, держал перед собой, — Щ-щас, разбежался.