Бог хаоса

— Этот проклятый дом: не желает ничего для нас делать, — пожаловалась женщина, — Свет не включается, двери не открываются, продукты в холодильнике портятся. Как будто он хочет выжить нас отсюда!

Скорее всего, так оно и было. Вообще-то дом в любой момент мог выставить их вон, но, видимо, испытывал сомнения относительно того, одобрят ли это его постоянные обитатели; ну и просто сделал жизнь незваных гостей не слишком приятной.

Система вентиляции заработала, разгоняя душный воздух, наверху захлопали двери, повсюду зажигался свет.

— Привет, Селия! — сказал Шейн, когда женщина отпустила Клер. — Что привело вас сюда? Мне казалось, ваша «Пивная» сегодня ночью может сделать хороший бизнес.

— Ну, так оно и было бы, вот только какие-то психи ввалились туда и заявили, что раз я ношу браслет, то должна обслуживать их бесплатно, ведь я, типа, сочувствующая. «В каком смысле сочувствующая?» — спросила я, и один из них попытался ударить меня.

Шейн вскинул брови.

— И что вы сделали?

— Прибегла к суду Линча. — Селия вскинула стоящую у стены бейсбольную биту старого типа, из любовно отполированного твердого дерева. — Ну и побегать пришлось. Однако я решила не оставаться там, дожидаясь новых приключений. Эти парни способны прикончить все мои запасы, сделать так, что я сама захочу сорвать с себя браслет. Где эти чертовы вампиры, когда они нужны, хотела бы я знать?

— Вы не стали бы снимать браслет? Даже если бы у вас появился такой шанс? — удивленно спросил Шейн.

Селия вперила в него сердитый взгляд.

— Нет, не сняла бы. Я не нарушаю данного слова, если меня к этому не вынуждают. А сейчас меня к этому не вынуждают.

— Если вы снимете его сейчас, вам, может, никогда больше не придется надевать его.

Селия ткнула в Шейна морщинистым пальцем.

— Послушай, Коллинз, я все знаю о тебе и твоем отце — и не одобряю этого. Морганвилль — нормальный город. Следуй правилам, и у тебя не будет неприятностей… как и в любом другом городе, надо полагать. Люди захотели хаоса — и получили его: нападения, разбой, магазины разграблены, дома горят. Конечно, рано или поздно все успокоится, но что будет потом? Вполне вероятно, я уже не захочу жить в этом городе.

Повесив на плечо бейсбольную биту, она повернулась и отошла к группе людей своего возраста.

Шейн поймал взгляд Клер, пожал плечами и вздохнул.

— Да, понимаю, в ее словах есть смысл. Но откуда нам знать? Может, станет лучше, если вампы просто…

— Просто что, Шейн? Умрут? И Майкл тоже? Или ты о нем и не вспомнил? И Сэм?

Она повернулась, собираясь уйти.

— Куда ты?

— За кока-колой!

— Ты не собираешься…

— Нет.

Она достала кока-колу из холодильника, который снова оказался полон. А ведь этого не было, когда они уходили. Наверное, еще одна любезность дома, хотя она понятия не имела, как он мог самостоятельно совершать покупки.

Холодная, сладкая кола! Это было ужасно приятно. Странно, однако, что энергии не прибавилось; напротив, напившись, Клер ощутила легкую слабость. Села в кресло у кухонного стола и положила голову на руки, внезапно почувствовав себя совсем разбитой.

Все разваливалось, вот в чем дело.

Амелия призывает вампиров; значит, собирается сражаться с Бишопом не на жизнь, а на смерть. Морганвилль распадается на части. И она ничего не может с этим поделать.

Ну, кое-что может.

Она достала и открыла еще четыре бутылки колы, после чего отнесла их Анне, Еве, Шейну и… Монике; не могла Клер обойти ее в такие времена.

Моника уставилась на бутылку с таким видом, словно подозревала, что Клер бросила туда яд.

— Что это?

— А ты как думаешь? Бери или нет, мне вообще-то все равно.

Клер поставила бутылку на стол рядом с Моникой, уселась на кушетку рядом с Шейном и проверила свой сотовый. Сеть снова ожила, и в телефоне обнаружилась целая куча голосовых сообщений. В основном от Шейна, их она отложила на потом; два от Евы — инструкции, где ее искать; их она стерла.

Последнее было от матери. Клер почувствовала, как при звуке маминого голоса перехватило дыхание и на глазах выступили слезы. Мать говорила спокойно… в основном.

«Клер, дорогая, я беспокоюсь, хотя знаю, что не должна бы. Милая, позвони нам. Я слышала, в городе творятся ужасные вещи — драки и грабежи. Если в ближайшее время ты не свяжешься с нами… не знаю, что мы будем делать, но твой папа просто сходит с ума. Поэтому, пожалуйста, позвони. Мы любим тебя, дорогая. Пока».

Понимая, что ее голос должен звучать спокойно, Клер с трудом восстановила дыхание и позвонила родителям. Во всяком случае, когда мать ответила, Клер сумела сказать (и это не прозвучало так, будто она вот-вот расплачется):

— Привет, мама. Я получила твое сообщение. Как у вас там, все в порядке?

— Здесь? Клер, о нас можешь не беспокоиться! Все хорошо! Ох, дорогая, ты-то как? На самом деле.