Бог, которого никогда не было

Секито ответил: «Мне ничего не передали».

Сейген сказал: «Но тебе должны были дать ответ».

Секито ответил: «Если ничего не передали, значит, ответа нет». Затем он добавил: «Когда я уходил, вы сказали, что я должен вернуться как можно быстрее, чтобы получить большой топор под стулом. Вот, я вернулся, дайте мне, пожалуйста, большой топор».

Сейген молчал. Секито поклонился и удалился.

Молчание Сейгена было принятием Секито и его мужества. Он знал, что письмо не было доставлено, и что не было никакого ответа, хотя Секито ничего и не сказал о письме. Секито просто сказал: «Мне ничего не передали, значит, ответа нет».

Сейген увидел в нем человека, достойного просветления. Топором было молчание Сейгена. Он как бы сказал: «Когда ты придешь, я топором отрублю тебе голову».

И Секито напомнил ему: «Я вернулся, дайте мне, пожалуйста, большой топор. Отрубите мне голову. Делайте со мной, что хотите, я готов».

Сейген молчал. В этом глубоком молчании произошла передача, передача свечи. Дело не в языке, а в передаче энергии. Именно в этом молчании пламя перешло от Сейгена к Секито. И именно потому, что он получил пламя, огонь, он поклонился и удалился. Больше не было необходимости беспокоить мастера. Его приняли, и не только приняли, но дали то, ради чего он был послан.

Эно умер до того, как просветлел Секито. На самом деле он умер, как только Секито покинул его,— до того, как тот добрался до Сейгена. Он ясно осознавал, что его смерть приближается и что Сейген — это именно тот человек, которому следует передать Секито. Он был совершенно прав: именно Сейген в конечном итоге привел Секито к просветлению.

Но просветление происходит в безмолвии. Именно поэтому все мои усилия направлены на то, чтобы вы стали как можно более безмолвны. Тогда вам не понадобится даже Сейген. Вы можете сидеть где угодно: в своей комнате, под деревом, в саду, на берегу реки,— если ваша тишина станет глубже, сущее само посвятит вас в будду. Когда посвящение дается непосредственно сущим, оно намного прекраснее, чем когда оно дается через мастера.

Я учу вас мгновенному, внезапному просветлению. Медитация, которую вы практикуете, готовит вас к этому великому безмолвию, в котором сущее становится пламенем внутри вас.

Етсуджин написал хайку:

Падающие,

но с легким сердцем —

маки.

Цветы падают с легким сердцем. Они даже не смотрят на растение, на котором они цвели, которое так долго было их домом, которое так долго их питало. Теперь они возвращаются в землю, из которой пришли.

Падающие, но с легким сердцем... Никакого сожаления. Они наслаждались солнцем, они наслаждались луной, они наслаждались звездами. Они танцевали с ветром, они танцевали с дождем, они танцевали и праздновали. Что еще нужно? Пришло время отправиться на вечный покой. Вот почему на их сердце такая легкость, нет напряжения и тревоги. Они жили ярко, они умирают, танцуя. Они с легкостью падают на землю, где исчезнут навсегда. Они пришли из земли, и они возвращаются в землю — круг замкнулся.

Точно так же, как цветы появляются из земли и возвращаются в землю на вечный покой, вы пришли из существования и вы возвращаетесь к нему, если у вас легкое сердце. Тогда вы больше не вернетесь в тюрьму тела. Вы вернетесь к своему истоку и погрузитесь в вечный покой.

Вечный покой — это нирвана, вечный покой — это мокша, освобождение. Вечный покой — это самадхи, истина, просветление; это всё разные названия одного и того же. Вы вернулись домой; вы вернулись домой танцуя, без сожалений, без жалоб, с легким сердцем, чтобы тихо и спокойно исчезнуть. Это самое тонкое переживание — вы оказываетесь на грани исчезновения с легким и расслабленным сердцем — это простое и чистое состояние позволения.

Еще один вопрос:

В своей книге «Антихрист» Ницше утверждает: «Люди, которые все еще верят в себя, имеют своего собственного Бога. В его лице они чтят те условия, благодаря которым они добились процветания, чтят свои ценности — они проецируют свою радость, свою силу на существо, которое можно за это поблагодарить». Вы не могли бы прокомментировать это?