Бог, которого никогда не было

Видимо, мы, люди, любим, чтобы нам говорили, что делать. Если у нас не будет Бога, кто-нибудь другой будет должен говорить нам, что правильно и что неправильно, что хорошо и что плохо. Откуда такое нежелание думать самостоятельно?

Вопрос не в том, чтобы думать. На самом деле вы думаете слишком много. Вопрос в том, как перестать думать и напрямую вникать в ситуацию, в которой вы оказываетесь. Если мыслей нет, то нет и преград, нет пыли в глазах, и вы можете видеть ясно. А когда есть ясность, тогда нет выбора между добром и злом. С ясностью возникает новое сознание, которому не надо выбирать. Вы просто творите добро, не совершая никаких усилий. Сознательный, осознающий и бдительный человек делает это без усилий. Он просто не может представить себе зло. Его сознание настраивает его исключительно на добро.

Итак, ваша проблема — не в нежелании думать самостоятельно. Вы не можете думать самостоятельно, потому что видение добра — это не часть ума. А вы знаете только ум, отсюда и вся проблема. Поскольку вы знаете только ум, у вас нет ясности. В уме постоянно движутся сотни мыслей. Круглосуточный час пик: проносятся толпы мыслей, облака движутся так быстро, что вы оказываетесь полностью спрятанными за ними. Ваши глаза практически слепы. Ваша внутренняя чуткость полностью перекрыта мыслями.

Вы не можете знать умом, что хорошо и что плохо. Вам приходится полагаться в этом на других. Эта зависимость совершенно естественна, потому что ум — это зависимая субстанция; он зависит от других, все его знание заимствовано.

Все, что знает ваш ум, пришло либо от родителей, либо от священников, либо от учителей, либо от общества. Присмотритесь, и вы не найдете ни одной оригинальной мысли.

Все мысли заимствованы; ум живет заимствованным знанием. В каждой ситуации ему необходимо руководство.

Вся ваша жизнь проходит под руководством других людей. С самого начала родители вам говорят, что правильно и что неправильно. Затем учителя, священники, соседи... Это не значит, что они знают, они также заимствовали знание у других.

Это заимствование продолжается веками, из поколения в поколение. Все болезни наследуются новым поколением. Новое поколение становится копией старшего поколения, его отражением, тенью, в нем нет никакой оригинальности. Именно поэтому вам нужен Бог, наивысший руководитель. Вы не можете полагаться на родителей, потому что, взрослея, начинаете видеть их фальшь и ложь. Вы начинаете понимать, что их советы не идеальны; им, как и всем людям, свойственно ошибаться. Но маленький ребенок верил им, как будто они непогрешимы.

В этом — не их вина, все дело в невинности ребенка; ребенок доверял любящим его отцу и матери. Но в конце концов, взрослея, он понял, что то, что они говорят, не обязательно правда.

Однажды я играл — мне, наверное, было лет пять- шесть... К моему отцу в то время часто наведывался один ужасно занудный человек. Отцу он начинал уже порядком надоедать, поэтому отец позвал меня и сказал:

— Я вижу, что идет этот человек; он понапрасну тратит мое время, и от него очень трудно избавиться. Мне всегда приходится уходить из дома, говоря ему, что я спешу на встречу, хотя никакой встречи нет, и я вынужден идти куда-то лишь затем, чтобы избавиться от него. А иногда он говорит: «Я пойду с вами, и по дороге мы сможем чудно побеседовать». Но это не беседа, это монолог. Он все время говорит сам и мучает людей.

Итак, отец сказал:

— Я иду в дом, а ты продолжай играть на улице, и когда он придет, скажи ему, что твоего отца нет дома.

Но отец постоянно твердил: «Никогда не говори неправду». Поэтому я был потрясен этим противоречием.

Этот человек пришел и спросил меня:

— Где твой отец?

Я ответил:

— Он дома, но говорит, что его нет.

Отец все слышал, но человек вошел в дом вместе со мной, поэтому он ничего не смог сказать мне в его присутствии. Когда спустя два или три часа он ушел, отец был ужасно зол на меня, а не на этого человека.

— Я же просил тебя сказать ему: «Моего отца нет дома».

— Именно это я ему и сказал, слово в слово. Я сказал ему: «Мой отец просил сказать вам, что его нет дома. Но на самом деле он дома». Ты учил меня говорить правду, какими бы ни были последствия. Я готов к последствиям. Если ты хочешь наказать меня, накажи. Но помни, что, если правда наказывается, она уничтожается. Правда должна вознаграждаться. Награди меня, чтобы я смог продолжать всегда говорить правду.

Отец посмотрел на меня и сказал:

— Ты умный мальчик.

— Ты это уже знаешь. Дай мне награду. Я сказал правду.

Ему пришлось меня наградить; он дал мне одну рупию. В то время на одну рупию можно было жить почти полмесяца. Он сказал:

— Иди и купи себе все, что хочешь.