Бог любит Троицу или последний виток спирали

  Гор и Мили подошли к Полковнику. Гор вновь обратился к Полковнику, но теперь уже мысленно:

   — Спасибо, Пол! Мы возвращаемся домой. Кстати, Пол, это и Ваш дом тоже. Когда-нибудь вы это поймете. Когда Земля станет пригодна для вашего туризма, прилетайте на Землю, и Вы многое поймете, поверьте мне; иногда и менее развитые на первый взгляд могут стать учителями. Спасибо Вам еще раз, да пусть Вам поможет Господь в обретении себя!

   Гор и Мили, взявшись за руки, пошли прямо в Небо…

   Полковник еще долго стоял, глядя на Небо, туда, куда ушли и где буквально растворились Гор и Мили; он не смог просчитать траекторию их 'прыжка', будто его и не было, но они исчезли, все это происходило на его глазах. Мысли лавиной одна за другой возникали в его сознании, о многом он передумал, но до конца разобраться не смог.

  Полковник не любил неразгаданных загадок, а Земля с его обитателями для него стала настоящей загадкой. Загадкой, которую ему предстояло разгадать…

Глава 10 Древние люди

   Планета Земля

   46 тысяч лет до нашей эры

   За Урасом и Ирис закрылась дверь, разделявшая реальное земное время с плохо укладывающимся в трехмерном понимании миром, в котором остались Гор и Мили, не говоря про Межвременье. На секунду, не более, они оказались в темноте; Ирис инстинктивно прижалась к Урасу, но скоро под ногами раскрылась неяркая полоска света, освещающая и указывающая направление движения.

  Они пошли по указанному Пирамидой пути и вскоре оказались в ангаре, в котором дожидались своего часа два летательных катера. Чтобы до конца развеять сомнения, Урас решил увидеть своими глазами изменения, которые произошли со временем, да и с самой Землей. Урас усадил Ирис в пассажирский отсек катера, а сам проследовал на место пилота. Включив приборную панель, он еще сомневался, глядя, что на календаре стоял год, больший на шестьдесят девять тысяч земных лет, чем когда они зашли в пирамиду и за ними закрылись двери. Урас привычным движением рук, доведенными до автоматизма, запустил несколько десятков кнопок и рычагов, проверяя исправность всех агрегатов катера, хотя на катере имелся исправный бортовой компьютер, который мог значительно быстрей произвести диагностику, но в связи с происшедшими шестьдесят девять тысяч лет событиями на Земле, старался как можно меньше доверять искусственному, пусть и примитивному разуму. Катер за долго-недолгое стояние в пирамиде был полностью исправен и готов к полету, хоть лети на Марс или Юпитер. Урас мысленно обратился к Пирамиде, чтобы ворота пирамиды открылись. Трехмерная человеческая логика не принимала многого из того, что произошло с Урасом, то, что он видел и ощущал. Разум через логику искал зацепки, чтобы опровергнуть то, чего не должно быть, потому что не должно быть никогда. Но мыслепросьба, вопреки логике, действовала: ворота раскрылись, освобождая пространство для взлета. Урас не стал рассказывать Ирис, как именно он это сделал; не все надо рассказывать женщинам; в этом он не сомневался; здесь и логика, и чувства совпадали во взглядах, лишний раз пугать женщину, притом любимую неизвестностями совсем не обязательно.

   Урас сделал простой летный маневр и вылетел на катере на минимальной скорости из ангара, совершил круг вокруг пирамиды. Пирамида нисколько не изменилась, так же ярко сияла золотым сиянием. На этом схожесть видов острова до захода в пирамиду и после заканчивалась.

  Безжизненный и мертвый остров Дем, оставшийся после страшной войны, предстал во всем своем новом великолепии. Тысячи дивных деревьев тянулись верхушками к солнцу, произрастая на склонах гор, мириады разноцветных цветов нарядным одеялом закрывали поляны. Из центра острова, из образовавшейся расщелины вытекали два больших ручья, бегущие в противоположные стороны, в которые по дороге впадали меньшие ручьи и ручейки, образуя две реки, спадающие шумными водами на добрую сотню метров вниз. Кругом были видны разнообразные животные и птицы, как в хорошем зоопарке. Вот только Урас к своему стыду не знал многих животных, видя их в первый раз. Животный мир никак не прореагировал на большую птицу, беззвучно парившую над островом, не видя пока в ней опасности для себя.

  Ирис с восторгом в глазах смотрела на перемены, происшедшие с островом, с планетой. Небо не только над островом, а на всем видимом пространстве, открывавшимся из иллюминаторов катера, сияло полуденной чистотой. Внизу остров омывали прозрачные синевато-зеленые воды океана. И Солнце больше не пряталось от Земли, посылая свои живительные лучи, освещая все вокруг своим светом, согревая теплом.

  Ирис подумала, что на Земле даже красивей чем в Межвременье, ибо придумать что-то более великолепное не под силу ни одному человеку. А попытки повторить эту красоту будут лишь копиями с картины Мастера, не более того.

   — Как здесь чудно, милый! — обратилась Ирис к Урасу. — Словно мы в райском саду! Разве могли произойти такие изменения, пока мы были в пирамиде?