Бог мелких пакостей

– Да, Клавдия Андреевна, продолжайте, – попросил Воронков.

– Я расслабилась. Ничего не предвещало трагедии. Алексей не появлялся. Девочки выросли. Я купила им квартиры, заметьте – обоим. Ларочка тоже мне была как родная. Потом подкинула еще деньжат на открытие бизнеса… Вот вы меня упрекнули в нечестности и жадности, – Клотильда вдруг запоздало обиделась на нас, – а я между тем доброе дело делала.

– Какое же такое доброе дело? Давали деньги и на Ларису?

– Нет, что вы! Перед Володей я в неоплатном долгу. Я пеклась о посторонних мне людях, предоставляла приют женщинам и девушкам, которым после зоны некуда было возвращаться. Знаете, от многих оступившихся подростков отказываются родители. А у многих родителей вообще не было или были такие, что лучше бы их вовсе не существовало. Так у меня появились Маша, Света, вы их видели, Оля и Зоя. Но это так, к слову. Не будем отвлекаться. Два месяца назад меня нашел Алексей.

– Как он узнал ваш адрес? – спросила я. – Насколько я понимаю, вы уехали далеко и дом зарегистрировали на чужое имя.

– Пострадала по доброте душевной. Знаете поговорку: слухами земля полнится. Я ведь теперь для зэчек стала все равно что мать Тереза.

Воронков фыркнул:

– Клавдия Андреевна, не заговаривайтесь. Какая из вас мать Тереза? Кто два раза в год устраивает курсы повышения квалификации воровского мастерства? А ведь стать слушателем таких курсов немалых денег стоит.

– Кто может, тот дает. А Маша, Света, Оля и Зоя у меня так живут, за спасибо.

– И батрачат с утра до вечера!

– Это они вам сами сказали? – взвизгнула Клотильда, сверкнув глазами в Воронкова.

– Еще не спрашивал, но спрошу обязательно.

Лицо Клотильды от возмущения покрылось красными пятнами. Она сделала два глубоких вдоха и неожиданно улыбнулась:

– Пока коммунизм не наступил, хлеб надо отрабатывать. Так вот, наверно, я перестаралась, слухи обо мне дошли до Алексея. Он приехал. Настроен был очень миролюбиво. Я-то готовилась к другой встрече.

– Он вам простил долг? Я хотела сказать, не стал требовать своей доли? – удивилась Алина.

– Он попросил денег. По-доброму попросил, чем меня очень растрогал. Оказывается, он собрался на старости лет с семьей выехать на постоянное проживание в Канаду. Документы были уже готовы, билеты куплены за два месяца вперед. Как раз в этом месяце он и собирался с женой и сыном покинуть Родину. – При слове «Родина» Клотильда прослезилась.

– А статья? Он ведь сидел? Как его могли выпустить? – опешила я.

– Какая это статья, милочка, по сегодняшним-то временам? – Клотильда с сожалением на меня посмотрела: как это я не понимаю таких простых вещей. – Теперь каждый второй прячет под матрасом валюту, банкам люди не доверяют. Нет, конечно, у тех, у кого валюта под матрасом не помещается, те хранят деньги на банковских счетах за рубежом. А у кого ее совсем много, тот осмеливается часть средств доверить отечественным банкам. Я думаю, с Алексея статью о незаконном хранении валюты вообще сняли.

– И вы дали ему деньги? – подстегнула к разговору Алина.

– Да, и простила ему смерть Людочки. В конце концов, я тоже перед ним виновата. Столько лет просидеть за решеткой…

– На старости лет вы стали такой сентиментальной, – Алина смотрела с недоверием на собеседницу.

– Нет, я, конечно, подстраховалась – послала в город Олю, чтобы та до отъезда Алексея со стороны понаблюдала, не вертится ли он вокруг Ниночки.

– И?

– Ничего такого она не заметила.

– Подождите, так Нина не ошибалась, когда часто видела рядом с собой одну и ту же девушку?

– Что с Ольки взять? Деревня! Знаю, напугала она мою внучку. Но это и к лучшему, Нина забилась в угол и зря из дома не высовывалась.

– Она приходила ко мне, – призналась я. – Была очень напугана, она догадывалась, что хотели убить ее, а не Ларису.

– Знаю. Олька – дура. Вместо того чтобы сразу прийти к Нине и раскрыться, она стала звонить мне, чтобы спросить, что ей делать, а я, как на грех, уехала по делам. Сотовый? Да он где берет, где нет. Одна морока. Ольге ничего не оставалось, как таскаться всюду за Ниной. Это было как раз в тот день, когда она пришла к вам в «Пилигрим». А вечером Ольга все же ко мне дозвонилась, получила наказ, пришла к Нине и забрала ее.

– Это что же, Нина после убийства своей сестры села в машину к незнакомой женщине?

– Да почему это – к незнакомой? Ольгу она знала, просто долго с ней не виделась и, естественно, не признала ее.

– Вы хотите сказать, что Ольга и есть Оля Синицына, та девочка, с которой Нина и Лариса дружили в начальных классах?

– Да. Хотя должна вам сказать – девица действительно непутевая. Ей воровать нельзя – все равно попадется. И следить не умеет. Ничего не умеет.

– А как она к вам попала?

– После отсидки вернулась в Михайловский к своему парню.

– Вот гад Мавр. Соврал! – вырвалось у Алины.