Бог не играет в кости

Я смотрела на груду предметов, и думала о том, как много бессловесные вещи могут рассказать о своих хозяевах. Проводя месяцы, а то и годы, рядом со своим владельцем, вещи перенимают характер и особенности человека, впитывают его чувства и впечатления. Очеловечиваются, одним словом. Вот, например, дорожная сумка. Она побывала вместе со своим хозяином во многих городах и странах, видела его уставшим и измотанным, и сама чувствовала себя потрепанной и старой. Радовалась вместе с ним, жаждала, как и он, новых впечатлений, и при этом лоснилась и сияла как новая. Каждый такой предмет — это память о человеке. И не важно, что это — сумка, одинокий кроссовок или книга. Я подошла поближе и подняла сумку…

Нет, это не тот случай. Как и кроссовок. Вещи оказались абсолютно новыми. У сумки наплечный ремень до сих пор был скреплен скотчем с логотипом фабрики, а с кроссовка даже не сняли фирменные наклейки. Я бросила их обратно.

На отдельный стол полицейские отложили стопку паспортов в полиэтиленовом пакете. Это были документы футболистов.

— Почему они в пакете? — удивилась я.

Мне ответили, что в таком виде их нашли. Будто бы специально кто-то собрал их вместе. Странно, конечно, но, может, у спортсменов так принято?

Холланд тем времен закончил изучать карту и подошел ко мне. Пилот лучился обаянием.

— Как вы себя чувствуете, Анна?

— Спасибо, все в порядке, — улыбнулась я. — Извините меня за вчерашнее, мне очень неловко, обычно я так не напиваюсь в первый рабочий день.

— Никаких проблем.

— Еще раз простите, — расшаркалась я до противности к самой себе.

Холланд кивнул и принялся разглядывать найденные вещи. Поднял с пола и полистал книгу, повертел в руках бейсболку и не спеша направился к столу, где мои помощники уже разложили документы и всякую мелочь. Мне хорошо было видно его лицо. Взгляд англичанина рассеянно блуждал по поверхности стола, но вдруг пилот резко изменился в лице. Вальяжность сменилась сосредоточенностью, сложные чувства исказили его правильные черты.

Осторожно, будто бы собираясь прикоснуться к ядовитой змее, он протянул руку и взял со стола небольшую коробочку. По крайней мере, издалека эта вещь выглядела как коробочка. Так же осторожно раскрыл ее и надолго застыл, не в силах оторвать взгляд от содержимого.

Что же он там увидел, если так испугался? Или мне только показалось, что он испугался? Кто знает, какие воспоминания пришли к нему в этот момент, какие демоны возникли из небытия…

Нет, не показалось. Интуиция и на этот раз не подвела меня.

Рука Холланда, уже было тянувшаяся к карману, застыла на месте. Ну еще бы — ведь я с грохотом уронила тяжелый пластиковый контейнер на пол.

Англичанин вздрогнул, положил предмет обратно и, не прощаясь, быстрым шагом вышел из ангара.

Я едва дождалась его ухода. Опрометью ринувшись к столу, я нашла эту вещицу и осторожно взяла в руки.

Нет, это была не коробочка, а скорее маленькая изящная шкатулка тонкой работы и удивительной красоты, закрывающаяся на хитроумную защелку. В шкатулке находилась колода Таро. Вернее, не полная колода, а лишь несколько карт, все с очень красивыми, по настоящему завораживающими миниатюрами. Чувствовалось, что к ним приложил руку великий мастер. От рисунков невозможно было оторвать взгляд, их хотелось рассматривать снова и снова, подмечая мелкие детали и восхищаясь изяществом линий и талантом их создателя. Но только не сейчас. Сейчас на это у меня не было времени. Сделав усилие над собой, я закрыла шкатулку. А вместе с захлопнувшейся крышкой ко мне вернулась и способность рассуждать трезво.

А ведь она совсем сухая и без малейших признаков, что провела сутки в море, — сказала мне моя вернувшаяся наблюдательность.

Тогда как она попала в коробки с вещдоками? — спросила логика.

И почему она так напугала нашего эксперта? — вступила в диалог интуиция.

Ша! — оборвала я всех троих. — Потом разберемся.

Я опустила шкатулку в карман.

Конечно, не хорошо красть вещдоки. Но я не крала, а просто позаимствовала на время.

К вечеру все настолько вымотались, что решили перенести совещание на утро. Сил у членов комиссии осталось разве что на поход в паб. Отправились все, кроме куда-то запропастившегося Эрнандеса и сильно утомившегося за день Гримани. И чем это наш толстяк занимался весь день, что так устал? Ни в море, ни в аэропорту его не видели…

На этот раз даже Рэндалф с Холландом решили составить нам компанию, чему я была несказанно рада. Первый вызывал во мне любопытство как мужчина. Какая девушка останется равнодушной к суровому обаянию морского волка? А ко второму постепенно просыпался профессиональный интерес. Поглядывая на пилота, я уже не сказала бы, что днем его что-то испугало. Разве что сейчас он казался чуть менее самоуверенным и чуть более угрюмым, чем вчера. Иначе выглядел и Демоль. Наш судмедэксперт порядком подрастерял свою природную веселость и пребывал в задумчивом, если не плохом настроении.