Бог не любовь: Как религия все отравляет

Как минимум, после таких фактов невозможно утверждать, что религия делает людей добрей или цивилизованней. Чем преступник страшней, тем набожней. Можно добавить, что среди наиболее самоотверженных гуманитарных работников встречаются верующие (хотя лучшие из тех, что встречались мне, не верили в бога и не пытались пропагандировать никакую религию). При этом вероятность того, что преступник, сделавший их работу необходимой, был «человеком веры», близка к 100 %. В то же время шансы «человека веры» оказаться на стороне добра и человечности не выше вероятности орла или решки. Применительно к истории эта вероятность начинает напоминать случайно совпавший астрологический прогноз. Причина в том, что религия никогда бы не зародилась и уж тем более не пустила бы корни, если бы не усилия фанатиков, подобных Моисею, Мухаммеду или Джозефу Кони. Благотворительные организации и гуманитарная помощь, пусть они и по душе добросердечным верующим, являются продуктом нового времени и эры Просвещения. До них религию распространяли не личным примером, но в качестве приложения к более старомодным методам вроде священной войны и империализма.

Я был сдержанным поклонником покойного папы Иоанна Павла II. По любым меркам он был отважным и достойным человеком, способным как на нравственную, так и на физическую храбрость. В молодости он помогал антинацистскому подполью у себя на родине, а позднее немало сделал для того, чтобы освободить ее от советских хозяев. Некоторые аспекты его правления были безобразно консервативными и авторитарными, но он прислушивался к науке (если речь не шла о вирусе СПИДа), и даже в догматическом отношении церкви к аборту появились некоторые уступки «этике жизни». Следуя этой же этике, церковь начала учить, что смертная казнь почти всегда предосудительна. После кончины папу Иоанна Павла II, среди прочего, хвалили за число принесенных извинений. Среди этих извинений не было ни слова должного раскаяния за примерно миллион жертв руандийской бойни. Тем не менее папа попросил прощения у евреев за многовековой христианский антисемитизм, у исламского мира за крестовые походы, у православных за многочисленные преследования, а также в общих чертах извинился за инквизицию. Тем самым он как будто говорил: да, в прошлом церковь, как правило, заблуждалась, и нередко заблуждалась преступно, но теперь, покаявшись и очистившись от греха, вполне готова и впредь оставаться непогрешимой.

Глава четырнадцатая Не ищите света с Востока

Кризис организованной религии на Западе и бесчисленные примеры того, как религиозная мораль умудряется скатиться намного ниже средних человеческих показателей, издавна заставляли «ищущих» людей искать более мягкого решения к востоку от Суэцкого канала. Однажды, влившись в ряды этих потенциальных адептов, я облачился в оранжевые одеяния и посетил ашрам знаменитого гуру в Пуне, среди красивых холмов в окрестностях Бомбея. Я влился в ряды сан-ньяси, потому что участвовал в съемках документального фильма для ВВС, так что при желании в моей объективности можно сомневаться, но в те времена ВВС все-таки стремилось к некоторой непредвзятости, и мне было поручено впитать как можно больше. (Учитывая, что в своей жизни я был англиканцем, учился в методистской школе, женился на гречанке по православному обряду, был признан последователями Саи Бабы и повторно венчался по иудейскому обряду, как-нибудь надо сесть и вписать новую главу в книгу Уильяма Джеймса «Разнообразие религиозного опыта».)

Гуру в данном случае звали Бхагаван Шри Раджнеш. «Бхагаван» значит просто «бог» или «божественный», а «Шри» значит «святой». У него были огромные глубокие глаза, обворожительная улыбка и природное, пусть и грязноватое, чувство юмора. Его пронзительный голос, во время утреннего «дхаршана» обычно пропущенный через слабый микрофон, обладал легким гипнотическим воздействием. Это помогало нейтрализовать столь же гипнотическую банальность его рассуждений. Возможно, вы знакомы с грандиозным двенадцатитомным романом Энтони Пауэлла «Танец под музыку времени». Там загадочный провидец по имени доктор Трелони ведет группу своих просвещенных соратников сквозь неизбежные трудности. Эти посвященные распознают друг друга не по особой одежде, но обменявшись священными формулами. При встрече один должен изречь:

«Сущность единости есть бог правдивости».

На что следует отвечать:

«Видение видений исцелит слепоту зрячего».

И духовное рукопожатие состоялось. За время сидения перед Бхагаваном (скрестив ноги) ничего более содержательного я не услышал. Чуть больше внимания, чем в кружке доктора Трелони, уделялось любви, в непреходящем смысле, и несравненно больше внимания уделялось сексу, в смысле самом непосредственном. Но, в целом, поучения Бхагавана были вполне безобидны. То есть были бы безобидны, если бы не объявление при входе в шатер для проповедей. Там было написано: