Бог не Желает (ЛП)

- Богиня видела полей брани больше, брат, чем ты разгрыз мелких косточек. Она стояла на поле, белая шкура в крови, и взвешивала цену победы, давясь от горькой лжи. Проклинала тех, что пляшут на костях, и скорбела, видя тоску в глазах выживших. Она знает войны, брат. Знает, похоже, слишком хорошо.

- Чего она хочет от нас? Чтобы мы таились в каждой тени до самого Мотта?

Кустистые брови Говера поднялись. - Мотт? Если нас туда ведут, то да. Придется скрываться до самых стен Мотта. Тут дело не в победе. Дело в выживании. Если я проведу кланы, не оставив позади ни одного трупа, я одержу победу!

- Бросаю вызов твоей власти!

- Правда, Нилгхан? Ты столь дерзок, хотя Сука-Война ныряет во сны, в самый наш рассудок, и шепчет о вечности ужасов? - Он начал вставать. - Если таково твое желание, быть по...

Рент понял, что кладет руку на плотное плечо Говера, заставляя сесть. - Я хочу того же, владыка Говер, - сказал он. - Без мертвых друзей, без мертвых семей. Нилгхан, разве Жекки тебе не семья? Не родня? Кого же ты готов принести на алтарь войны, выдуманной Элейдом Таросом?

Челюсть Нилгхана отвисла. - Речь не ребенка, - хрипло шепнул он.

- Дамиск мертв, и моя мать. А я мог спасти их.

- Ага, ребенок возвращается.

Рент разгневался, но кипящая злость быстро пожрала себя, оставив то ледяное спокойствие, что заставило застыть весь мир, закалило нервы и замедлило дыхание. Рука нашла нож.

- Прекрати! - бросила Делас Фана.

- Не твое дело. - Нилгхан смотрел на Говера. - Власть...

- Там, где и должна быть, - прервала его Делас. - Ты совсем не думаешь, Нилгхан. Это всё - долины, низины - будут поглощены потопом. Мы, Теблоры, бежим от неминуемого бедствия, что уничтожит наш мир. Вообразил, твоя богиня войны слепа? Она велела Говеру спасать народ, что он и пытается сделать. Будя рядом, и шансы возрастут неимоверно. Дерись с ним, и Черные Жекки умрут. Помысли же, какую награду дарует тебе богиня после смерти.

- Я воин!

Рент вздохнул. - Сядь, Нилгхан. Бросишь вызов брату у стен Мотта, где бы этот Мотт ни был. Прошу вас, довольно споров. Я пройду до Серебряного и похороню мать, если от нее остался лишь пепел. Но это мой путь. Если мчится потоп, я веду вас не туда, куда следует. Я уже не боюсь одиноких скитаний и буду рад знать, что вы в безопасности на юге. - Он заметил Пейк Гилд в полутьме, там, куда не простерся свет костра. Что она успела услышать? - К тому же я никогда не бываю одинок.

- Добрые чувства, - отозвался Говер. - Но Черные Жекки идут с тобой. Я сказал.

- Почему, если богиня желает вам выжить?

- Потому что, на взгляд Суки-Войны, ты даешь лучший шанс.

Ошеломленный, Рент не мог выдавить ни слова.

- Бессмыслица, - прошипел Нилгхан, но уселся, словно сдувшись.

- Странно, - пробормотала Делас Фана, подбрасывая сучья в костер.

- Что?

- Мои инстинкты твердят то же. Я начинаю верить: это не мы собрались, чтобы защищать Рента. Он сам будет защищать нас.

Пейк Гилд пожала голос из темноты: - Рент, иди со мной. Я услышала твои слова и обрела откровение в твоем взоре.

Рент нахмурился, когда Делас Фана пояснила: - Положенные слова, Рент. Ты заслужил свою ночь. Женщины решают, женщины выбирают, ибо именно женщины знают.

Пейк Гилд протянула ему руку. - Я услышала твои слова и обрела откровение в твоем взоре. Если предпочитаешь мужчину, я найду его.

- Мужчину? - удивился Рент. - Для чего?

Говер хмыкнул. - Всё очень просто, щенок. Если хочешь кого-то поцеловать, кого предпочтешь: мужчину или женщину?

Поцеловать? Он почти сразу пожал плечами: - Не знаю. Не знаю о чем ты. Никогда никого не целовал и меня не целовали. И зачем люди это делают?

Говер вдруг встал, обошел костер и пошептался с Пейк Гилд, так тихо, что Рент ничего не расслышал.

Лишь увидел потрясение на лице Пейк, боль в глазах. - Тогда, - сказала она, - понимание придет с большим трудом. Рент, прошу, встань и возьми меня за руку. В любом случае к утру ты станешь мужчиной.

Нилгхан странно застонал и бросил: - Ну почему у Суки-Войны нет сестрички. Делай как она велит, щенок. Я ж говорил: женщины всё знают.

Она увела его далеко от всех, на другой уровень речной террасы. Даже псы не шли следом. Оказавшись наедине с Пейк Гилд, Рент не находил что сказать. Сердца тяжело стучали, по неведомой причине, во рту пересохло. Как будто от нее исходил запах, необычайно экзотический, наводящий смущение и стеснение.

Наконец он придумал тему для беседы, но тут же оказался в затруднении. - Говорят, ритуалы Теблоров полны крови и жестокости. Новорожденных приносят в жертву каменным богам. Режут псов, с лошадей сдирают кожу. Поют заклинания и всё такое, и духи встают из земли. Мне пустят кровь?

- Когда ты впервые глядел на меня, - ответила она, выводя его на полянку, - мне привиделось желание в твоих глазах. Я ошибалась?

- Я счел тебя милой, - сказал он сдавленно, радуясь, что в темноте она не видит горящего лица.

- Но ты изменил свое мнение?

Он расслышал в тоне насмешку. - Ты дразнишь меня.

- Дразнить - наше главное оружие. Кожа мужчины так тонка, мы пробуем, легко ли она кровоточит.

- Нехорошо.