Бог не Желает (ЛП)

Рент никогда не бывал в лесу, вся жизнь прошла в Серебряном Озере. Дома, переулки, пляж с вытащенными лодками и чайками, дерущимися за рыбьи кишки; главная улица и ворота, которые так и не починили после Восстания. Казармы гарнизона и дом торговой фактории, который горел дважды и был отстроен лишь однажды - таким образом, ему достались почерневшие руины, где можно было укрываться от метателей камней. Из диких животных он видел лишь бродячих псов. Другие звери появлялись у городке мертвыми, на плечах охотников. Ну, и еще черепа.

Думая о лесе, он воображал его кишащим ужасными тварями, дикарями и налетчиками-Теблорами. Не догадывался, что лес на деле окажется пустым, почти безмолвным и непроглядно темным, едва пришла ночь.

Однако Дамиск сказал, там охотники. Убийцы всех коривийцев, тех странных тихих людей в шкурах и мехах, что украдкой приходили в город для торговли, весной и перед зимними снегами. Теперь они уже не вернутся. Он пытался представить их мертвыми, лежащими на усыпанной хвоей земле стоянок. Убитых детей, младенцев, брошенных умирать от голода или на поживу медведям с волками. Лужи крови, груды пепла на месте хижин.

В таком избиении не было мастерства. Не было смысла. И славы. Его грызла и другая тревога. Если саэмды без колебаний режут всех на своем пути, Озеро тоже оказалось в опасности. Его мать, все дети и все остальные.

В гарнизоне едва ли вообще оставались солдаты.

Он глянул вниз, поняв, что так и держит нож. Тусклый блеск лезвия заставил думать о малазанском отряде, что иногда навещал город. В последний раз это было два года назад. Их вид сделал некоторых горожан счастливыми, тогда как другие бранились, ведь мазалане принадлежали Империи, а эта Империя завоевала Генабакис и всё Семиградье, и отныне никто не был свободен.

Если саэмды нападут на Серебряное Озеро, кто встанет на защиту?

Он мог бы вернуться. Предупредить их.

Рент выполз из укрытия. Заметил проблески - мерцающую гладь озера среди сучьев и веток. Если пробраться на берег, он сможет найти лодку. Переплыть озеро и стать героем, и кто посмеет убить героя?

А может быть, саэмды не придут. У них ведь нет лодок, как они надеются пересечь озеро? Что, если он всполошит город, а саэмды не придут? Тогда его убьют наверняка.

Он не знал, что делать.

- Санк фрис эне орол.

Женский голос донесся из-за скального карниза, куда он не мог заглянуть.

Сердца гулко застучали; Рент сжался, неподвижный, рукоять ножа вдруг поплыла в потной ладони.

- Тре"ханг эне Теблор?

Может, она говорила со спутниками рядом?

- Я говорю, ты должен избегать озера, - произнес голос. Тихий шелест, и некая фигура ловко спрыгнула к Ренту.

Он глубже вжался в пещерку, выставляя нож.

Трудно было судить о ее возрасте, но лицо было бледнее лунного света. Она носила меха, запачканные и залитые чем-то темным. Из тела торчали палки - нет, не палки. Стрелы. Он насчитал шесть, две глубоко вошли в грудь. Волосы были длинными, распущенными, спутанными.

- Полукровка, - сказала она. - Разбитый сын Разбитого Бога. Однажды я задумала похитить тебя. Спасти от судьбы. Но, кажется, ты спасся сам.

- Почему ты еще жива? - спросил Рент.

- Думаешь, кто-то смог бы выжить после такого? Не глупи. Я мертва. Совсем мертва. Но... неугомонна. Это был не лучший способ ухода. Они позаботились обо мне в первую очередь, знали, что я опаснее прочих. Я упала наземь до того, как первый из них вошел на стоянку и, став мертвой, не могла помешать тому, что случилось.

- Коривийка.

- Вы звали нас так, хотя наши связи с коривийцами были отдаленными. Вы, низинники, не спрашивали. А мы звали себя иным именем. - Когда она пожала плечами, он услышал за ее спиной сухой шелест оперения. - Какая теперь разница, нас больше нет.

- Саэмды.

- Они не знают, что делать с озером. Шестеро выследили твоего друга, остальные на берегу. Бросатели костей молчат, скрывая страх.

- Почему они страшатся озера? - удивился Рент.

- Не всегда тут было озеро, - ответила она, делая к нему шаг и садясь на корточки. Теперь он мог видеть лицо. При жизни она была миловидной. Теперь не была, и глаза не сияли, запавшие, мертвые как камни. - Низинники зовут его Серебряным. Мы называли Тартен"игниал. Долиной Камней Тартено. До прихода воды тут было священное место, высокие камни стояли по всему обводу долины, а в середине - гора черепов. Тартено и Имассов. Говорят, черепа Имассов остаются живыми, даже сейчас, и глядят из затопленного мира, сквозь ил и мертвые корни.

Взгляд Рента скользнул мимо нее, на мерцающую воду. - Я переплыл его. До середины.

- И они следили за тобой, уверена. Ждали, что ты утонешь и сядешь меж ними, как многие до тебя. Они разочарованы? Кто знает.

- Но всё ныне под водой. Мы ловим в озере рыбу, тянем сети, забрасываем удочки.

- Да. Сети иногда теряются, так? Стоячие камни поросли паутиной, ветхие сети и веревки опутали их, будто приношения. Не веришь? Я была там, прошла мимо них. В состоянии смерти есть свои преимущества.

Рент подумал и решил, что сомневается.