Бог одержимых (сборник)

— Не могу, — я кивнул на свои ноги. — Гарсилас рюкзаки потащит, а ты меня. Впрочем, можешь с ним поменяться… и почему к Гуллосу? Наверное, лучше к машине? Да и поесть тебе не мешало бы…

— Нет, — он рассмеялся. — Ты сам пойдешь, командир. Ну-ка, посмотрим…

Он ухватил меня за лодыжки, а я этому нисколько не удивился. Наверное, ждал чего-то подобного.

Ступни обожгло огнем. Знакомая боль. Будто крапива, только не снаружи, а изнутри, с обратной стороны кожи. Я закричал. А когда боль стала непереносимой, ударил его по лицу. И все закончилось. Боли не было. Если не считать разбитый в кровь кулак. С его-то лицом ничего не сделалось.

Я поднялся на ноги и несколько раз подпрыгнул.

— Неплохо! Только все равно не пойму: зачем нам Гуллос?

— Вопросы есть, — сказал Егор. — К нему, к горам… к той тетке, что ночью ко мне приходила.

— Ты же языка не знаешь! Гарсиласа я тебе не дам. Да и сам не пойду.

— Если люди думают одинаково, командир, им "язык" не обязателен…

— Тебе не страшно оставаться одному?

Он только засмеялся.

И уже снизу, перед тем, как скрыться за валуном крикнул:

— Не беспокойтесь обо мне. Как закончу, в Парамонга сам вернусь.

***

Он вернулся через два долгих года.

Высоким, крепким, загорелым.

В толпе я бы его не узнала, но он приехал вместе с дядей Виталием, и нас фактически представили. Сперва они чинно сидели на кухне, пили с мамой чай и скупо рассказывали о том, что делается на другой стороне мира. А потом вернулся с работы папа. И пошли гулкие удары по спинам, крепкие рукопожатия, тычки и тискания, словом, все то, что позволяют себе мужчины по отношению друг к другу после долгой разлуки, в избытке дружеских чувств.

Было странно видеть, как Егор со старшими держался на равных, а они посматривали на него снизу вверх.

Когда первые восторги поутихли, дядя Виталий рассказал, что они с Егором нашли что-то очень важное в горах Перу. Какой-то подземный город. Папа не скрывал интереса, а Егор показывал фокусы наложением рук на разные поверхности.

А потом он подошел ко мне. При всех. Без всякого смущения перед моими родителями. Подошел и сказал:

— Я вернулся к тебе, Катюша. Примешь?

А я только кивнула. И разревелась.

Он прижимал меня к своей широкой груди, а я все плакала и думала, что совершенно не узнаю его. Что он вернулся чужим, холодным, каменным.

Наши мальчики… Они уходят воевать, а если Господь их возвращает, то другими. И нужно время, чтобы разглядеть в этих, новых, гордых, сильных мужчинах прежних мальчишек — беззаботных и радостных. Говорят, для этого нужно много времени. Надеюсь, жизни на это хватит?

Я буду ждать.

И однажды он споет мне, как прежде. Как во времена, когда мы еще не были взрослыми… когда мы вместе слушали "Universe".

Последний рейс

Алекс въехал в порт затемно.

Его судно приветливо сияло огнями, но в иллюминаторах кают-компании было уже темно. Тянуло сыростью, пахло морем. Где-то неподалеку глухо звякнула сцепка железнодорожного состава. Алекс отпустил такси, по привычке оценил осадку судна и бодро застучал каблуками по трапу.

Вахтенный уважительно поздоровался и добавил:

— Капитан Йенсен ждёт вас.

— Спасибо, Роман, я позже зайду.

— Грузовладелец на борту…

Алекс замер, с шумом выдохнул и отвернулся от вахтенного. Вцепившись в поручень, он обратил лицо к ночной панораме порта, но ничего не видел. "Никаких сомнений! — напомнил он себе. — Решение принято. Я не отступлюсь"! Он оторвался от поручня, скользнул мимо вахтенного в коридор и уже через минуту стучался в каюту капитана.

В первое мгновение Эрик Штурм воспринимался сплошным сгустком недовольства:

— В условиях фрахта оговорено отсутствие посторонних.

— На судне нет посторонних, — сухо ответил капитан. — Перед вами Александр Кофман, представитель судовладельца.

Эрик хотел что-то добавить, но раздумал, сказал не значащее:

— Приятно познакомиться.

Алекс вцепился в протянутую руку и крепко её пожал.

— Я восхищаюсь вами! — вырвалось у него.

Эрик, не делая попытки освободиться, спокойно ответил:

— А я обещаю, что буду вежливым, пока ваше общество не покажется навязчивым…

Алекс покраснел; заметив, что всё ещё держит руку Эрика, отпустил её и смутился ещё больше.

— У меня к вам предложение, — сказал Алекс и ужаснулся своей решительности.

— Вот как?

— Да, сэр, — Алекс вдруг почувствовал в своём голосе силу. — Как представитель судовладельца, я уполномочен вносить любые изменения в условия фрахта. Предлагаю сделку: вы оплатите фрахт ответами на все вопросы, которые я вам задам до момента, пока вы не покинете борт судна в порту выгрузки.

Капитан Йенсен еле слышно застонал и вышел из-за стола. Эрик с удивлением смотрел на Алекса:

— Вы шутите?

— Ничуть. Вы соглашаетесь, утром я передам вам копию своей доверенности. Мы обсудим детали, напечатаем дополнительные условия к фрахту, подпишем и приступим к исполнению сделки.

Эрик перевёл взгляд на капитана. Тот пожал плечами и отвернулся к иллюминатору.

— Прежде чем согласиться, хотелось бы узнать причину вашей любознательности.