Бог огненной лагуны

– То есть контролировать прилегающую территорию охранник никак не мог... Понятно. Теперь меня интересует все, связанное с подвалом, – как был заперт, кто имел доступ, что там хранилось?

– Дверь, как видите по тому, что от нее осталось, была из толстых досок, обитых оцинкованным листовым железом, запиралась на большой навесной замок. Доступ туда имел я, наш завхоз, ну и... те, у кого была в том рабочая необходимость. Естественно, в присутствии завхоза. А хранились там кое-какие продуктовые запасы – бочки с соленьями, картошка и тому подобное. В одном из углов лежал штабель пиломатериалов – подвал был сухой, дерево не портилось. Что еще? Ну, железки кое-какие – арматура, уголок, листовое железо... А почему вас заинтересовал именно подвал, а не другие помещения?

– У вас там не хранилось ничего легковоспламеняющегося, наподобие канистр с бензином, баллонов с пропаном, ацетиленом, кислородных?

– Что вы! Боже упаси! – Кононенко отмахнулся и энергично помотал головой. – Ни в коем случае! Кстати, если мои слова у вас вызывают сомнение, пусть эксперты проверят подвал на наличие емкостей – их там не было даже пустых.

– Разумеется... – кивнул Гуров. – Что-то вы какой-то потерянный. Очень переживаете?

– Не знаю, как объяснить, – Кононенко беспомощно развел руками, – но я себя чувствую виновником гибели людей, потому что не смог их уберечь. Останки погибших уже собрали, сейчас их идентифицируют, а я вот приехал сюда и не знаю, почему не могу покинуть это место. Следователь прокуратуры в моих действиях состава преступления не нашел – я с ним сегодня уже встречался. Но что прокуратура, если внутри сидит свой прокурор?

– Вы никого не подозреваете в сознательном поджоге?

– Да кого подозревать? Если бы были недовольны мной, мстили бы мне лично. При чем тут обитатели интерната? Ну, были такие, кого я увольнял по статье... Но, мне кажется, при всех своих недостатках ни один из них на поджог не способен.

– Нам нужно поговорить с охранником, завхозом, с тем, кто был в подвале последний раз, с кем-то из ваших подопечных.

– Теперь, скорее всего, уже бывших, – горестно вздохнул Кононенко. – Маловероятно, чтобы меня после такого ЧП оставили на этой работе. Так с кем именно вы хотели бы поговорить?

– В любой конторе, больнице – где угодно, всегда есть люди, постоянно сующие свой нос в любую дыру. Они всегда все видят и знают: кто приходил, что приносил и так далее. Вот такие люди нам и нужны.

– А, ну так есть такие и у нас. Колясочник один, у которого хроническая бессонница. Он по интернату раскатывал день и ночь, все видел, все слышал, все замечал. У него и прозвище-то было – Шпион. – Кононенко невольно рассмеялся. – А так-то его зовут Вениамин Гусев. Он сейчас с частью пациентов интерната в центральной районной больнице.

– Ну, вот с него и начнем... – Лев повернулся к Стасу: – Ну что, ты тогда займись завхозом и охранником, а я съезжу к колясочнику.

Взяв у Кононенко адреса завхоза и охранника, Крячко отправился по поселку пешком. Гуров на служебной «Волге» поехал следом за «десяткой» директора интерната. Примерно через полчаса они въехали на территорию районной больницы, представляющую собой несколько пятиэтажных корпусов, огороженных решетчатым ограждением, с множеством клумб и беседок в тени деревьев. Лев еще издалека увидел раскатывающего взад-вперед человека средних лет в инвалидной коляске. Он сразу же понял, что это и есть тот самый Вениамин-Шпион.

– Вениамин, добрый вечер, как себя чувствуешь? – Кононенко обменялся с инвалидом рукопожатием. – Познакомься – это товарищ из уголовного розыска, Лев Иванович Гуров, он хотел бы тебя кое о чем расспросить.

Гуров тоже поздоровался с Вениамином, почувствовав, что у того, несмотря на худощавое телосложение, рука жилистая и крепкая.

– Скажите, Вениамин, вчера днем и вечером вы ничего подозрительного у вашего интерната не заметили? В первую очередь меня интересует, кто вчера заходил в подвал. Я имею в виду прежде всего посторонних.

– Да в подвал у нас заходят частенько. – Голос Вениамина был резким, с грубоватой хрипотцой. – Завхоз вчера несколько раз туда заглядывал. Но он обычно туда ходит как на склад. С ним раза два заходили повара за овощами. А уже вечером, когда начало темнеть, я заметил, как вдоль стены здания кто-то шмыгнул к подвалу, но тут меня позвала санитарка, попросила ей помочь.

– Вениамин у нас бесценный человек, – пояснил Кононенко. – Хоть и у самого проблемы со здоровьем, всегда старается помочь другим, особенно лежачим. Тем-то труднее всего...