Бог пива

Кажется, это все-таки не хиппи. Кажется, это гопники. Правильно, гопников в любимом отечестве всегда было гораздо больше… Мгновенно припомнив свои студенческие занятия боксом (третий юношеский в тяжелом весе), я встал в стойку и мощным прямым отправил развоевавшегося нудиста в нокаут. На всякий случай подхватив уроненную нокаутированным гопником дубину, я бросился спасаться в лес, но путь мне преградил другой любитель обнаженки, на этот раз крепкий матерый мужик, вооруженный огромным колуном. Я застыл на месте – с таким не справиться! Мордоворот, дрожа от злости, двинулся ко мне.

– Стой! – крикнул я, опасаясь, что меня порубят на дрова. – Сдаюсь!

Мордоворот, не опуская занесенного надо мной колуна и продолжая дрожать, вопросительно посмотрел на длинноволосого старикана. Тот поднял бубен, стукнул в него и промычал что-то нечленораздельное. Дубина вылетела из моей руки, словно ее выбили хорошим ударом. Я потер руку.

– Подойди ближе, чужеземец! – сказал старикан.

С опаской поглядывая на колун, я подошел.

– Я турист, – сообщил я. – Заблудился. Как говорится, пришел с миром. Не надо меня бить!

– Не знаю, с чем ты пришел, чужеземец, – сказал старикан, сердито потрясая бубном, – но ты пришел не вовремя! Ты прервал обряд общения с великим духом огня Олпетом, во время которого никто не смеет приближаться к пламени в одежде! Теперь придется камлать все сначала, а это еще часа на два…

Из темноты раздался многоголосый стон.

– Простите. – Я виновато развел руками.

Похоже, нарвался на так называемых ролевиков, которых в последнее время у нас развелось немало. Начитаются Толкина и самозабвенно играют в эльфов и хоббитов. Хотя эти, похоже, играют в орков и гоблинов…

– Мне-то что, – сказал старик, – я хоть двигаюсь. А вот охотникам придется нелегко… Посмотрим еще, не разгневался ли дух огня! Твою судьбу мы решим завтра утром, чужеземец. Пока можешь поспать…

– И поесть, – поняв, что бить меня ролевики не собираются, и несколько приободрившись, вставил я.

– Во имя духов, замолчи! – оборвал меня старикан. – Отведите его в хижину для чужеземцев. Не кормить, пусть попостится. Скорее всего, дух огня потребует жертву, чужеземец должен быть готов…

Меня окружили трясущиеся от холода голые мужики и, подбадривая увесистыми пинками, куда-то погнали.

– Ребята, подождите, – попытался упереться я и немедленно получил топорищем под ребра.

– Шевели копытами, гаденыш, – посоветовали мне. – Нам по твоей милости еще полночи на морозе торчать!

Согнувшись пополам, я попытался восстановить дыхание, шевелить копытами пока не мог. Тогда меня с двух сторон взяли за шиворот и деловито потащили вперед.

– Алё, парни, нельзя ли поласковее, – вяло отбрыкивался я. – Перестаньте! Куда вы меня тащите? Имейте в виду, меня станут искать! Слушайте, будьте людьми, одолжите мобильник, позвонить надо! Где мы, в Сибири, да? Тогда почему здесь океан? Или это Белое море? Или Байкал? Ты, козел, убери руки…

Скрипнула открывающаяся дверь, я получил очередной пинок и покатился по хорошо утоптанной земле. Дверь немедленно захлопнулась, и, судя по звукам, снаружи ее подпирали колом.

– Эй, придурки! – крикнул я. – Я в ваши игры не играю! Хоть сигарет принесите! И пожрать чего-нибудь!

Мне никто не ответил. Я достал зажигалку и посветил. Выяснилось, что нахожусь внутри небольшого сруба (наверное, баня недоделанная)… Окон не было. Мебели тоже не было. Правда, была скамейка, покрытая шкурой какого-то зверя. Я поискал лампу или фонарик, но не нашел. Снаружи опять забумкали в бубен.

Я закурил, закутался в шкуру и сел на скамейку. Шкура оказалась короткой и не слишком теплой. Синтетика небось, будь она неладна… Хорошо хоть, флягу не отобрали, мерзавцы! Совсем заигрались, до полной невменяемости! Я вытащил пробку и попил. Теплее мне не стало. Я попил еще. Эх, сейчас бы водочки стакан, холодрыга-то какая… А поспать мне действительно не помешает. Глаза просто слипаются…

В дверь робко постучали.

– Не заперто, – сказал я. – Не имею, знаете ли, привычки запираться!

Никто не ответил.

– Заходите же, – сказал я. – Сигарет хоть принесли?

– Нет, – послышался довольно мелодичный женский голос, – ничего не принесла. Я хотела просто поговорить с тобой, чужеземец. Что такое сигареты?

Глумятся, гады! Развлекаются. Про сигареты они не знают! Сдерживаясь, я сказал:

– Сигаретами принято называть мелко нарезанный табак, завернутый в рисовую бумагу. Обычно их хранят по двадцать штук в пачке. На пачках написано, что Минздрав предупреждает… Да ты заходи, милая, а то неудобно через порог разговаривать. Я тебя пивом угощу. И сигарету покажу, у меня как раз одна осталась!

– Хитрый какой, – рассмеялись за дверью. – Я войду, а ты меня задушишь и убежишь, да?

– Вряд ли. Я все-таки не маньяк, – ответил я сердито.

Под дурочку косит. Терпеть не могу такую манеру разговаривать! Сейчас она спросит, что такое маньяк…

– А что такое маньяк? – спросили из-за двери.