Бог равновесия

— Открою тебе секрет, я чувствую все, что делала преобразованная мною вода с тобой. Я ощущал, как мой язык облизывал твое тело, чувствовал вкус твоей кожи, — молодой человек даже глаза закрыл от удовольствия.

— Извращенец, — буркнул я и стал одеваться, стараясь не обращать внимание на взгляды, которые бросал на меня Аллюр.

— Я бы с удовольствием сам прикоснулся к тебе, но приходится изобретать невероятные вещи из-за твоей защиты, — с тихим удовольствием в голосе проговорил человек.

Я снова перенесся в дом, блондин не отставал от меня. Очень хотелось остаться одному, но это было невозможно, пришлось заставлять себя игнорировать человека.

Не знаю почему, но я решил защищать свою честь и тело от посягательств бога Преобразования. Мое решение хранить верность в пользу неизвестного любовника, было принято не потому, что собирался быть неприступным, а потому, что не хотел, чтобы кто-то из посторонних прикасался ко мне. В душе заранее ощущалось отвращение ко всем живым прямоходящим людям, эльфам, демонам и прочим тварям, которые плотоядно решат прикоснуться ко мне.

От ужина я отказался, зная, что за мной снова будут смотреть во все глаза, тихо занимаясь онанизмом под столом. Стал укладываться спать, нервно глядя на дверь. Интересно, Аллюр будет смотреть за мной всю ночь в моей комнате или лежа на кровати? Ответ пришел сам собой, когда стены в спальне стали прозрачными. Блондин уже был в шелковом халате, находясь в своей спальне и весело махая мне рукой. Хорошо, что он будет спать у себя. Спокойно заснуть не удалось, иногда я приподнимался и смотрел в соседнюю комнату, но Аллюр спокойно лежал в своей постели и вроде спал. В итоге я заснул.

Меня нагло разбудили, причем очень оригинально. Простыня, на которой я лежал, сама свернулась змеей и начала двигаться вдоль моего тела. Сначала ее ласки были медленными и незаметными для спящего тела, но дальше ее действия стали более настойчивыми, от чего я непроизвольно выгнулся и застонал. Сквозь сон я понял, что очень истосковался по ласкам и объятиям теплых рук, но не по простыне и ее неловкими движениями. Выпустив когти, приподнялся и мгновенно располосовал ткань на мелкие лоскутки и снова лег спать. Следующим мучителем оказалось одеялом, он разделил участь простыни. Тут раздался голос рядом со мной:

— На тебя белья не напасешься.

— Не фиг извращаться, — пробурчал я.

— Но по-другому я не могу прикоснуться к тебе.

— Смирись.

— Не хочу. Мне нужно тебя соблазнить, поэтому я должен использовать все возможности, чтобы постоянно напоминать тебе обо мне.

— Хочешь, чтобы я думал о тебе постоянно?

— Да.

— Хорошо, буду думать о том, как избавиться от тебя.

— Я тебя раздражаю? — сев на край кровати спросил Аллюр.

— Как ты догадался? Мне ты надоел еще с тех времен, когда прислал того Темного извращенца, — отвернувшись от молодого человека, проговорил я.

— Я не думал, что он собирается насиловать тебя. Его задачей было привезти бога Равновесия ко мне с запечатанной магией. Прости, я не знал, что ты такой привлекательный.

— Ты гонишься только за внешней красотой.

— Уже нет, теперь ты мне нужен с недостатками, привычками, чувствами,

особенностью характера. Мне интересно тебя изучить.

— Получается, ты хочешь всего меня, но это невозможно, — разговор меня окончательно разбудил, я встал и потянулся. Пошел в ванную комнату, хозяин дома последовал за мной. Он во все глаза смотрел, как я моюсь в душе, вуарист несчастный. Странно, но свою старую одежду не обнаружил на том месте, где я ее оставил вчера вечером.

— Куда дел мои вещи? — невинным тоном поинтересовался у хозяина дворца.

— Пришлось ее переделать, — выдохнул блондин.

— Чем же она так мешала тебе? Не смог вынести того, что я хожу в одежде? Даже заколку куда-то спер, — сокрушенно проговорил, покачав головой.

— Не в этом дело, а в том, что она черного цвета или является артефактом. Твой демон воспользуется этим фактом, чтобы проникнуть в мой мир. Э, забыл сказать, что через световой барьер, который окружает каждую вселенную Светлого бога, не всякий Темный пробьется. Твой демон уже второй день пытается пробиться через него, — признался Аллюр.

Я посмотрел на голубоглазого человека, прищурившись — верный знак того, что я задумал что-то не очень хорошее. Не обращая больше внимания на свою наготу, пошел в столовую. Человек даже растерялся, не зная, что предпринять. Не дожидаясь, когда я сяду за стол нагишом, он примчался и протянул мне светлые ткани. Это оказались шелковые брюки и рубашка. Потом молодой человек исчез и снова появился с мягкими белыми тапочками. Я даже усмехнулся, вспомнив любимую шутку у русских о подобной домашней обуви, но все же оделся без возрождений. Посмотрев на красное лицо Аллюра, хмыкнул, не знал, что человек такой невинный, совсем еще ребенок, а как же его попытки меня соблазнить? Или это его способ скрыть смущение за простынями и прозрачными щупальцами?