Бог-сюрприз!

Несмотря на то, что у родителей была возможность принять гражданство, они предпочли сохранить безгражданство, надеясь, что когда-нибудь смогут вернуться на свою родину. Из-за того, что отказались от гражданства, нашей семье было нелегко в нашей жизни. Это касается всех этнических корейцев, проживающих в Сахалинской области. На тот момент действовал суровый закон по нарушению паспортного режима. Случаи нарушения паспортного режима строго пресекались и наказывались правовыми органами, вплоть до лишения свободы.

Я знал людей, многие из которых отбывали срок наказания по статье за нарушения паспортного режима. Поэтому мне было нелегко во время передвижения из одной области в другую. Остров, считавшийся закрытым на протяжении многих лет, не выдержав давления новой политической огласки, открыл свои двери.

Сахалин, казалось, никогда не откроет свои двери, ни при каких условиях. Однако с приходом к власти Михаила Горбачева двери острова не выдержали давления так называемой политики перестройки и гласности и в конце концов распахнулись, причем очень широко. К тому же Сахалин был избран свободной экономической зоной, что и привлекло многих иностранных инвесторов из стран Азиатско-Тихоокеанского региона.

Не успели провозгласить остров свободной экономической зоной, как поток иностранцев хлынул туда так, что остановить их было невозможно. Такое мог сделать только Бог! Вместе с ними и миссионеры протестантского направления.

Однажды после работы, придя домой, обнаружил много гостей, лица которых мне не были знакомы. Вначале я не мог понять, что происходит. Почему столько много гостей собралось у нас дома? Что же привело их в наш дом, мне было очень интересно узнать. Оказывается, потом я узнал от матери, гости — миссионеры, приехавшие из Южной Кореи. Как только я открыл дверь, ко мне подошел высокий миссионер, 3 см не хватало до 2 метров. Хотя я был чужим для него, он говорил так, как будто мы были знакомы. Он начал с того, что мне нужно верить в Бога и покаяться в своих грехах, тогда я могу попасть на небеса. Откровенно говоря, их подход мне не понравился, так как они навязывали мне свою идею принять Христа. Они были мне совсем незнакомы, как можно довериться им. С одной стороны, рад увидеть их, потому что комната наполнена теплой атмосферой, которой нам не хватало, но с другой стороны, я не созрел ещё принять то, что они навязывали мне. Чтобы не обидеть их, я сделал вид, как будто принимаю их предложение, и вел себя подобающим образом. Но вначале я хотел понаблюдать за ними, кто они такие. Первое впечатление, которое они произвели на меня, было достаточно приятным и внушающим. Я увидел чистоту духовной жизни, в отличие от других вероисповеданий. Они своей искренностью стали меня притягивать как магнит. И я подумал, что, может быть, через них у меня получится осуществить мою мечту — уехать в Корею.

У меня был большой корыстный план на будущее: исполнить волю отца — поехать в Корею. В детстве, помню, отец во время получки приходил домой в нетрезвом состоянии и донимал нас своими условиями — с кем мы будем жить, с ним или с мамой. Естественно, мы отвечали, что с мамой. На это он обижался и вёл себя очень агрессивно, и бывало, что он заставлял нас раздеваться до трусов и выгонял за дверь, на улицу. Неважно, летом или зимой. Летом терпимо, потому что не холодно, но зимой было невыносимо холодно, поэтому мы отвечали, что поедем с ним. Тогда вдруг он становился ласковым и запускал в дом, кормил и рассказывал о своей родине. Он говорил, что оказался на Сахалине не по своей воле, его вынудили приехать, когда ему было 20 лет, японские власти. Японцы распоряжались жестоко относительно молодых корейцев, тем еще не успело исполниться 20, как их насильно мобилизовали служить в армии японского империализма. Слушая его часами, мы сами не заметили, как мечта поселилась в нашей душе. С того момента мы с братом только и думали, как уехать на родину наших предков. Только для того, чтоб исполнить волю отца, я не женился там. Хотя мои друзья все женились и имели детей.

Для того чтобы исполнить волю отца, я делал все, чтобы понравиться нашим гостям. Вначале я ходил в церковь формально, но внутри был далек от Бога. Не столько меня интересовал Бог, как желание исполнить мою мечту. Поэтому, чтобы угодить нашим гостям, я делал все, что они от меня требовали, и подавал всего лишь вид верующего человека. Хоть я ходил в церковь, но жизнь оставалась такой, какая она была. По сути, я слушался их и выполнял их просьбы, но внутри себя оставался таким, каким был. Однако моя жизнь на тот момент не отличалась от жизни моих друзей. Также продолжал идти в ногу с миром. Одна нога была в церкви, а другая — в миру. Каждое воскресенье я ходил на собрание, но в будние дни я также играл в карты и наслаждался пивом. В отличие от друзей, я не очень любил водку, а вот пиво — да.