Бог снимает маски, или Новая Элизабет Джонсон (СИ)

Бетти почувствовала дрожь в ногах и без сил упала на свою кровать. У нее было ощущение, что она только что умерла, а потом воскресла, а теперь не может понять, как жить дальше. Сердце вздрагивало, а в груди пульсировала какая-то назойливая боль. Жуткие страдания и желание убить себя остались далеко позади, но шрамы от них всё ещё побаливали внутри измотанной души.

Вспомнила поцелуй, и волнение Бетти снова стало трепетным. Неужели это произошло в реальности? И он не убежал с отвращением, а ответил ей тем же! Бетти схватилась за свое сердце. Неужели он… принял ее? Но как? А как же ее лицо? Почему он не испугался? Бывает ли такое на самом деле?

Она ни капли не сомневалась в том, что Луис был с ней искренен. Любое притворство она тотчас заметила бы. Нет, он действительно что-то испытывал к своей хозяйке, и это… просто окрыляло.

Конечно, Бетти было немного страшно. Ее разум не мог до конца вместить тот факт, что Луиса не волновало ее уродство. Но сердце пело, и ей так сильно хотело ему верить! Теперь Бетти знала: это любовь! К ней пришла любовь, и Луис ответил ей тем же! Это было настоящее счастье!

Она не могла думать ни о чем другом. Уже совсем не волновало, потеряет ли она свой авторитет в глазах работников или нет. И ей также было все равно, судачат ли о ее отношениях с Луисом или нет, ведь они, эти отношения, теперь по-настоящему были! Это было так удивительно осознавать: у нее есть взаимность от человека, о котором она не смела даже мечтать! Бетти заулыбалась и почувствовала, что снова плачет. Сняв маску, она осторожно вытерла слезы. Все! Хватить рыдать! Надо поскорее навести порядок в делах и пойти навестить Луиса. Теперь она будет жить ради него. Теперь она заживет по-настоящему!..

Глава 13. Ты будешь со мной?

Луис медленно провел по гриве лошади щеткой, а потом и вовсе замер, мыслями улетев куда-то очень далеко. На его лице заиграла мечтательная улыбка. Он смотрел на стену конюшни, но видел совершенно другую картину. Точнее не видел, а чувствовал. Он вспоминал ощущения. Вот Кэмэрина неожиданно прикоснулась к его губам, а потом коснулась пальцами его лица и снова поцеловала. Он помнил нежное тепло и мягкость ее прикосновений до сих пор. От этих воспоминаний по телу пробегала совершенно незнакомая ему волнительная дрожь, а в разуме вспыхивали волнительные картины.

«Кэмэрина! Кэмэрина! Как же это может быть, чтобы ты… любила МЕНЯ??? – думал он взволнованно. - Я же ничтожный раб! Я же… из другого народа!..». Луис всю жизнь слышал о том, что он просто вонючий дикарь, ничтожное насекомое и даже не человек. Он привык к этому. Где-то даже поверил в это. Луис никогда не вел себя заносчиво или дерзко, потому что четко знал свой удел раба. Все начало меняться, когда Кэмэрина приняла его в слуги. Она начала разговаривать с ним. Она была единственным белым человеком в его жизни, который разговаривал с ним, как с личностью, а не как с животным. Будь на ее месте любой другой, он не посмел бы даже этому обрадоваться, но… Кэмэрина была для него не просто хозяйкой. Она была настолько особенной, настолько дорогой, настолько открытой ему, что он перестал вообще воспринимать тот образ, который всех вокруг держал в страхе. Парень отчетливо видел драгоценную и прекрасную душу, в которую беззаветно влюбился едва ли не с первого взгляда. Именно поэтому он имел дерзость тогда, в прерии, взять ее на руки и прижать к себе. Потому что это была именно ОНА! Он считал себя червем, но рвался защищать ее, как могучий горный лев. Когда же он увидел, что Кэмэрина собирается убить себя, то и вовсе обезумел. Он отбросил всё – свою покорность, страхи, предрассудки – и бросился обнимать ее. Чтобы только спасти! Чтобы только утешить! На самом же деле Луис никогда не был человеком, который позволял себе подобные вольности с хозяевами. Любому слуге это было категорически запрещено, а тем более какому-то индейцу! Но в тот момент он не думал ни о своей жизни, ни о своем статусе, ни о последствиях. Он должен был ее просто спасти от смерти! Именно поэтому Луис позволил себе прикоснуться к ней. Именно поэтому он был невероятно изумлен, когда она… прильнула к нему. «Я просто раб! Я никто! Я насекомое!..» - пронеслось тогда в его разуме, но она была такой нежной и ласковой с ним, что он ей ответил. Он позволил себе ответить ей тем же…

А теперь захлебывался от восторга. Просто не мог поверить, что это действительно произошло между ними. Парень смотрел на свои смуглые руки, которые привык считать рабскими и недостойными, и спрашивал себя: «Я действительно обнял ее? Она действительно… любит МЕНЯ?».