Бог войны 1812 года. Артиллерия в Отечественной войне

Благодаря стойкости и самоотверженности солдат и офицеров противнику не удалось подавить огонь русских батарей. Когда пехота корпусов Даву и Нея двинулась в атаку, защитники флешей встретили ее губительным картечным огнем. Однако остановить натиск превосходящих сил противника не удалось. Французы потеснили полки 27-й пехотной дивизии и захватили флеши. Вместе с пехотой была вынуждена отойти из флешей и артиллерия.

Но удержать флеши противник не смог: подошедшие 8 батальонов совместно с 27-й пехотной и 2-й кирасирской дивизиями перешли в контратаку и к 9 часам выбили французов из укреплений. Русские орудия вновь были установлены на ранее занимаемых огневых позициях.

Одновременно с атакой Семеновских укреплений в 8 часов дивизия Понятовского предприняла попытку обойти левый фланг русских и разгромить их войска, оборонявшие Утицу. Потеснив русских егерей, Понятовский захватил Утицу и, установив там на пяти батареях около 32 орудий, открыл из них огонь, а затем двинул в атаку пехоту. Русские войска встретили колонны противника сильным картечным огнем около 50 орудий, установленных на пяти огневых позициях, оборудованных на высотах восточнее Утицы. Потери в личном составе от огня русской артиллерии были настолько велики, что Понятовский был вынужден прекратить атаку и бездействовать до 10 ч 30 мин.

Противник, подкрепив войска корпусов Даву и Нея корпусом Жюно с дивизией Фриана и доведя численность войск до 30 тыс. человек при 200 орудиях, около 9 ч 30 мин предпринял после артиллерийского обстрела четвертую атаку. Несмотря на большие потери от огня русской артиллерии и пехоты, французам удалось потеснить русских и захватить все три флеши. На помощь отходившим пехоте и артиллерии подошла 3-я пехотная дивизия с 36 орудиями одной батарейной и двух легких артиллерийских рот. Установив орудия этих рот южнее флешей, Коновницын приказал открыть огонь по противнику. Фланговым огнем русских орудий с близких дистанций продвижение французов было приостановлено. Этим воспользовалась пехота 2-й гренадерской, 3-й пехотной дивизий и восьми батальонов 7-го корпуса, которая решительной контратакой вновь отбросила французов в исходное положение.

Четвертая атака флешей также не принесла французам успеха. Благодаря стойкости и мужеству русских пехотинцев и артиллеристов план французского командования рушился. Наполеон был вынужден атаковать Центральную батарею, так и не сумев до этого овладеть Семеновскими укреплениями.

Атака против Центральной батареи началась одновременно с ожесточенными схватками в районе Семеновских флешей. После артиллерийского обстрела две французские пехотные дивизии, оттеснив егерей, приблизились к батарее. На удалении 200–300 м колонны противника были встречены интенсивным картечным огнем батарейных орудий из люнета и легких орудий 24-й и 26-й пехотных дивизий, стоявших на отдельных позициях. Так и не преодолев огня русской артиллерии, французы были вынуждены отойти.

Очевидец Митаревский, подпоручик 12-й легкой роты, показал картину этого боя: «Заняв назначенную позицию, мы сняли с передков зарядные ящики, поставили их немного под прикрытием правого крыла люнета и приготовились действовать. Против нас стояла линия неприятельских орудий: вправо они протягивались к Бородину, и был виден конец их, влево же конца им не было видно за люнетом. Орудия их были уже в полном действии. Французы нас, кажется, сначала не заметили и дали нам, хотя и не совсем, но довольно спокойно выстроиться и приготовиться.

Погода стояла чистая и ясная, с небольшим ветром, так что дым от выстрелов совершенно разносило. Не могу определить, на каком именно расстоянии были мы от неприятельских орудий, но мы могли наблюдать все их движенья; видели, как заряжали, как наводили орудия, как подносили пальники к затравкам.

Вправо от нас, на возвышении, стояла наша артиллерия и действовала; внизу, над оврагом, где мы прежде стояли, была тоже наша артиллерия, в числе которой находились другие шесть орудий нашей роты; с левой стороны от нас тоже гремела артиллерия, но нам за люнетом ее не было видно. Вообще, что делалось на нашем левом фланге – мы ничего не видали. Слышался оттуда только гул от выстрелов до того сильный, что ни ружейных выстрелов, ни криков сражавшихся, ни стонов раненых не было слышно. Команду также нельзя было слышать, и, чтоб приказать что-нибудь у орудий, нужно было кричать: все сливалось в один гул.