Бог Войны (ЛП)

Как Илай сумел довести меня от буйной алкоголички до такого состояния? Должно быть, это было не так-то просто.

В голове возникает вспышка, похожая на статическое электричество, и я хватаюсь за раковину, чтобы удержать равновесие, так как ванная комната начинает вращаться.

В зеркале перед моими глазами появляется изображение, похожее на старую зернистую пленку.

Я лежу в тускло освещенной спальне, розовое шелковое одеяло поблескивает под мягким светом прикроватной лампы. Белая ночнушка прижимается к моему дрожащему телу, когда я тянусь к запястьям, привязанным к основанию кровати, а мои ноги дрыгаются и путаются в скомканных простынях. Кровать представляет собой хаотичное море перекрученной ткани и смятых подушек.

В то время как шелк кажется гладким и прохладным на моей разгоряченной коже, тугие веревки впиваются в плоть. Мои ноги дико брыкаются, мышцы напрягаются и болят от попыток сопротивляться.

В воздухе витает слабый аромат лепестков роз и бешеного адреналина, смешиваясь с затхлым запахом пота и страха. Бисеринки пота покрывают мою кожу, а волосы прилипают к шее. Сердце стучит так громко, что я слышу его в своих ушах. Однако все мое внимание приковано к нависшему надо мной мужчине, его глаза жесткие.

Ледяные.

Штормовые.

Его ноги по обе стороны от моей талии, а затем его пальцы впиваются в мои щеки так грубо, что я чувствую, как у меня вот-вот отвиснет челюсть.

Я сжимаю дрожащие сухие губы и качаю головой.

— Открой свой чертов рот, Ава.

Я снова качаю головой и пытаюсь высвободиться, но он заставляет меня открыть рот и засовывает что-то между стиснутых зубов.

Я кусаюсь.

Он погружает пальцы глубже, пока они не оказываются почти у меня в горле.

Я задыхаюсь и сглатываю, боясь, что меня сейчас вырвет.

Илай встает во весь рост у кровати, кровь капает с его пальцев и стекает на ковер.

Капает.

Капает.

Капает.

Мои остекленевшие глаза следят за багровыми каплями, когда мое поверженное тело опускается обратно. На секунду моя кожа растворяется в облаке небытия, и я парю внутри себя.

Как будто я самозванка. Паразитирующая сущность, которая не должна здесь существовать.

Но я здесь и смотрю на своего надзирателя. На человека, который разбил мою жизнь на кусочки, не дал мне их собрать и продолжает уничтожать ее.

— Отпусти меня, — мой голос низкий и слабый.

— Нет, — выдыхает он с неприкрытой мрачностью.

— Пожалуйста…

— Нет.

— Тебе когда-нибудь будет достаточно?

Его рука обхватывает мое горло, и он наклоняется, пока его голос не начинает вибрировать у моего уха.

— Никогда.

Дверь распахивается, и я снова оказываюсь в настоящем, мои глаза сталкиваются с тем же ледяным холодом, что и в галлюцинациях. Или, может быть, в воспоминаниях.

Ощущения были слишком грубыми и жестокими, чтобы быть плодом моего воображения.

Взгляд Илая потемнел, словно он хотел меня придушить.

И, вероятно, ему это удалось.

— Чего ты хочешь? — вопрос срывается с моих губ слабым шепотом.