Бог войны (СИ)

Я напряг разум воссоздавая поверх потерявшего сознания бойца мою одежду с доспехами и приметный плащ с гербом, вложил всю силу какую сумел собрать, и понадеявшись что иллюзия продержится достаточно долго, махнул обуглившейся рукой своим доверенным бойцам из ближнего круга.

— Уходим отсюда. Покинуть флагман, отступаем на соседний корабль.

Оказавшись на неповрежденном корабле, я увидел как вдали, на горизонте засверкали солнечные блики. Это не спроста — солнце стояло в зените, горизонта оно не коснется еще долго. Там вдалеке, что-то происходит.

— Полный назад. Отходим. Остальным просигналить чтобы продолжали держать курс — принялся я отдавать команды экипажу корабля — поднять щиты, приготовиться к отражению атаки…

Флагман полыхнул — посреди палубы просто вспыхнуло пламя, как если бы на нее упал зажигательный снаряд из требушета, но снаряда никакого не было — огонь просто появился и все.

— Щиты поднять! — заорал я, но тут же увидел что щиты и так подняты, купол окружающий флагман слегка бликовал в лучах солнца.

— Просигнальте остальным. Держать курс, бороться за плавучесть кораблей до последнего, капитан, отходим, нам нужно вернуться в империю и доложить о поражении. Предупредить императора.

Медленно-медленно, словно корабль шел не по воде, а по меду или, как минимум, густому маслу, судно заложило петлю. Паруса ловили ветер, весла ритмично опускались и поднимались, палубная команда держала щиты, а позади полыхали корабли. Команда флагмана не сдавалась до последнего, я видел в капитанскую подзорную трубу как спесивые пытаются тушить огонь, черпают воду, перебирают все варианты защиты а пламя раз за разом загорается снова. На краткий миг на досках вспыхивает яркое пятнышко света, словно туда сел раскаленный добела светлячок, а потом дерево вспыхивает. Корабль качало, труба моталась из стороны в сторону — мои опаленные пальцы удерживать даже столь легкий предмет не могли и в руках подзорную трубу держал один из бойцов.

На очередной волне картинка в линзах трубы прыгнула, метнулась в сторону, боец покачнулся и чуть не выронил ценный прибор, но удержал и тут же направил подзорную трубу обратно на полыхающий флагман. Взгляд зацепился за бойца, на которого я надел иллюзию своих доспехов, и едва он попался мне на глаза, как прямо на груди, у него появился слепящий блик — первый предвестник огня. Так и случилось. На долю секунды металл доспехов полыхнул желтым светлячком а потом раскалился докрасна. Жар был таким что кираса мгновенно прогорела и из дыры в металле повалил дым.

Боец орал, я слышал даже отсюда, трепыхался, пытаясь хоть как-то скрыться от испепеляющего жара, но проклятый мальчишка Адд — я не сомневался что это он — откуда-то из-за горизонта выцеливал точнехонько беднягу спесивца. Вот вложенная мной мана выработала весь свой потенциал и доспехи распались, мои одежды исчезли, плащ спесивого превратился в обгоревшую тряпку, обнажая блестящие тяжелые латы — вероятно конкретно этот боец был из штурмовой команды.

Мне казалось, что я прямо здесь чувствую как шкворчит в адском пламени плоть, чувствую вонь горелого мяса, а вопли представлять мне было не нужно — я их слышал. Щиты не помогали, прежде чем сгореть, боец перепробовал стандартный набор шаблонных армейских экранов, даже возвел классический башенный щит — я узнал его по бликующим на солнце контурам. Выдержке солдата можно было только позавидовать — несмотря на стресс, ранения и боль, техника исполнения была на высоте, вбили в них науку хорошо — упрощать и воплощать щит в металле или с сохранением массы он не стал — четко выполнил все правила, но это его не спасло. В клубах дыма, что валили из под доспеха, словно из под крышки забытой на огне кастрюли, мне показалось на мгновение что я увидел очерченный светом конус, как будто на бедняге сошелся клином незримый огонь, или даже всего лишь отблеск какого-то пламени, настолько жаркого, что ему не нужно было являться в этот мир чтобы испепелить несчастных людей, на него достаточно было просто взглянуть… Но в этот момент боец, наконец, затих, превратившись в кусок запеченной внутри доспехов плоти, и Альдиец перенаправил свое внимание на корабли.