Богатая бедная Лиза

И еще неизвестно, как долго бы они разорялись — а я по собственному опыту знаю, что они способны лаяться часами, — если бы глава семейства и бизнеса не прикрикнул на них, будто на не знающих удержу шавок:

— Цыц, я сказал.

Инна с Викторией замолчали, но, чувствуется, злобу затаили. До лучших для них времен. А Москалец вновь поторопил Марго, как будто не очень-то надеясь, что это затишье продлится надолго:

— Э-э-э… Уважаемые… Мне все-таки, кажется, что вам пора многое рассказать… А иначе у нас может возникнуть такое мнение, что вы все от начала до конца подстроили…

Что-о? — я чуть с подоконника не сверзилась. Нет, но вы слышали? Такие обвинения после всего, что мне пришлось испытать с тех пор, как мы с Марго с подачи Лизы ввязались в ее любовную историю.

— Да-да, именно так, — обернулся ко мне ликероводочный олигарх, прохлопавший в Лондоне ушами какие-то суперяйца. — И у вас осталась только одна возможность его опровергнуть, это сообщить, где мой сын Денис.

Нет, но нормально, да? Небось и Марго такого не предполагала, когда затевала эту теплую встречу в домашних условиях. Кажется, это называется, нашим же салом и нам по сусалам!

Тем не менее, Марго никаких признаков растерянности не продемонстрировала. То ли тщательно замаскировала, то ли маскировать-то особенно нечего не было. А вместо этого залепила ему промеж глаз контраргументом.

Конечно, — говорит, — сообщу, как только сама разберусь. А разобраться я смогу лишь с вашей помощью. А потому для начала вы сами на несколько моих вопросов ответите. И чтобы не тянуть резину, задам вам первый, который прозвучит следующим образом: почему вы решили, что в Лизиной смерти виновен Денис.

— A-а… С чего вы это. взяли? Ничего подобного мы не решили! — кадык на худой шее этого шибздика-магната ходуном заходил. — А, кроме того, она ведь вполне живая, насколько я в этом разбираюсь!

— Да, она живая, — холодно подтвердила Марго, — но до сегодняшнего утра вы были уверены в обратном.

— Прекратите эти инсинуации! — Москалец дернулся на табурете и боднул головой елку, с которой обильно посыпались иголки. — Говорите немедленно, где Денис! Это все, что мне от вас надо!

— Ну, извините, я не ясновидящая, — поставила его в известность моя подружка, скрыв тот факт, что когда-то именовала себя не кем-нибудь, а провидицей Марго. — И если вы не будете со мной откровенны, откуда же я почерпну информацию для размышления? А я, смею заметить, в своей следственной деятельности без серого вещества обходиться не привыкла. Ну, а раз вам мои методы не подходят, обращайтесь, как принято говорить, в официальные инстанции. Там у них все намного проще, без всяких ненужных, с вашей точки зрения, подробностей.

Казалось бы, любой козе понятно, что она прозрачнее некуда на доблестные органы правопорядка намекала, но затесавшийся на нашей территории их яркий представитель в лице Ермакова на едкое замечание и бровью не повел. Наверное, был выше этого.

Зато парочка в составе дочки и мачехи опять включилась в дискуссию.

— Нет, но что это за свинство такое, — злобно зашипела первая и подскочила с дивана. — Я немедленно покидаю этот серпентарий!

Ого, какие словечки! Серпентарий, серпентарий… Это что-то такое со змеями связанное, если я не ошибаюсь. Ну, тогда она в точку попала!

— А это как вам будет угодно, — раскланялась я с ней, не слезая с подоконника, — только и без вас здесь еще предостаточно гадюк останется!

Марго меня не одобрила, недовольно зыркнула в мою сторону, а эти две сучки, дочка и мачеха, дуэтом заверещали. И уж в этот раз, чтобы их кое-как утихомирить, Москальцу пришлось тяжелую артиллерию выкатить. В виде обещания заблокировать обеим их счета в банке в том случае, если они немедленно не заткнутся.

И это на них подействовало. Да еще как. Присмирели враз.

А усмиривший бунт на своем корабле ликеро-водочный магнат поерзал-поерзал на табурете, покосился на Марго и кашлянул в кулак:

— Но, может быть, мы хотя бы обсудим это не при таком стечении народа? Все-таки дело деликатное…

Но Марго была непреклонна:

— К чему эти секреты. Ведь эта ваша тайна известна всем собравшимся здесь.

— Ну, хорошо, — крякнул ликеро-водочный олигарх. — Ладно, я скажу вам, что нас смутило, хотя не очень-то понимаю, какое это может иметь значение теперь, когда выяснилось, что Лиза цела и невредима. Не вижу, чем вам эта давнишняя история может пригодиться, но так и быть… Дело в том… Дело в том, что в детстве на глазах у Дениса произошел один тяжелый случай… Моя вторая жена, будучи в сильном подпитии, утонула в ванне… Понятно, что он это тяжело пережил… Настолько, что это отразилось на его психике…

Москалец подавленно замолчал, и тогда Марго продолжила за него:

— …И отразилось таким образом, что он вбил себе в голову, будто это он ее утопил. Правильно я поняла?

Понурый Москалец кивнул, собравшийся в нашей гостиной серпентарий дружно затаил дыхание, Лиза протяжно ахнула, а из детской вышла Туська и торжественно объявила:

— Мама, я писать хочу!

ГЛАВА 35