Богатство

Она вскарабкалась по склону и углубилась в кусты, неуместным образом молясь, чтобы не зацепить какой-нибудь ядовитый плющ, перелезла через каменную стену и оказалась на тропинке, ведущей в поле, охая от боли в ноге. Рядом она услышала выстрелы и множество голосов. Сквозь слезы и спутанные волосы она различила бегущие к ней фигуры. Кто-то негодующе воскликнул: "Проклятая идиотка!". Затем из тумана материализовался Саймон, обхватил ее и спросил:

– Ты что, Христа ради, стараешься, чтоб тебя убили?

Она рассмеялась высоким, пронзительным смехом, граничащим с истерикой, – казалось, он исходил откуда-то со стороны, без ее контроля. Затем она вцепилась в куртку Саймона, – ее пальцы впились в мягкую кожу, – дрожа так, словно вынырнула из ледяной воды, и прошептала очень тихо, так, словно сама себе не верила:

– Кто-то только что пытался меня убить.

И как только прозвучали слова, она испытала прилив облегчения, ив то же время, внезапный приступ слабости, столь ошеломляющей, что потеряет сознание или упадет.

Она закрыла глаза. Услышала голос Букера, полный сочувствия, а может быть, тревоги, испуганное кудахтанье де Витта, похожее на птичье, а потом она оказалась в машине, подскакивающей на колдобинах на обратном пути в Кайаву.

* * *

– Мне нужен номер медицинской страховки, основные медицинские и гражданские сведения, – твердо заявила дама за столом.

– Ради Бога! Она р а н е н а! – сказал Саймон. Они с Букером доставили Алексу прямо в отделение неотложной помощи местной больницы, несмотря на ее протесты, по пути нарушив все скоростные ограничения. Саймон был безупречен, когда удовлетворялся его вкус к драматическим ситуациям, а винтовочная рана, хотя бы и небольшая, относилась как раз к тем приключениям, от которых он просто расцветал. Он вел машину, попутно объясняя Букеру, как наложить совершенно ненужный жгут из заемного шарфа Алексы. Они внесли ее, все еще протестующую, но уже более слабо, в приемную больницы, но их драматическое появление не произвело никакого эффекта на регистраторшу.

– Если она может стоять, то сможет заполнить карту, – фыркнула она.

– Она н е м о ж е т стоять.

– А мне кажется, что может.

Букер отодвинул Саймона в сторону.

– По -моему, вы не понимаете, – сказал он. – Это миссис Артур Алдон Баннермэн.

Глаза женщины распахнулись шире очков. Она сдернула их, предоставим очкам болтаться на цепочке поверх обильного бюста.

– Боже милосердный, что же вы сразу не сказали? Конечно, мы сможем заполнить бумаги позже. – она поспешно покинула свой пост, и через миг появились доктор и две медсестры с каталкой, уложили туда Алексу и срочно вывезли ее сквозь большие вращающиеся двери.

– Вам нельзя сюда заходить, – сказал доктор Букеру и Саймону, двинувшимся вслед.

Букер даже не замедлили шага.

– Я – поверенный семьи Баннермэнов. А этот джентльмен – доверенный деловой компаньон миссис Баннермэн.

– Ах, в этом случае… Что ж, оставайтесь, и старайтесь ничего не трогать.

Алекса лежала неподвижно, пока ее перемещали на операционный стол, и закрыла глаза, когда зажглись яркие верхние лампы. Раны не казались ей серьезными, но она была рада, что оказалась здесь, как отсрочке перед дальнейшим решением. Сможет ли она обвинить Роберта, лицом к лицу, в покушении на убийство? И, однако, ей придется это сделать – вряд ли она сможет игнорировать случившееся. И что помешает ему повторить попытку? Она мигнула, когда врач разрезал ее джинсы и стал смывать грязь.

– Пунктирные раны, – сказал он. – Похоже на дробь. В основном поверхностные, но несколько глубоких. Я сделаю вам местную анестезию – будет немного больно. Потом мы все удалим.

– Она в опасности? – спросил Саймон.

Врач рассмеялся.

– Раны довольно далеко от сердца. – Потом он вспомнил, кто его пациентка, и придал лицу более серьезное выражение. – Нет, вне опасности. У молодой леди останется несколько шрамов, но ничего такого, с чем бы не справился косметический хирург, если они будут ее беспокоить. Начнем.

Она почувствовала, как под кожу входит игла.

– Хорошая девочка, – сказал врач. – Я оставлю вас на несколько минут, пока наркоз подействует. Кстати, вы уже известили полицию?

– Полицию? – переспросила она.

– Это винтовочная рана. Полиция должна быть извещена. Таков закон.

Букер кивнул.

– Уверяю вас, доктор, мы позаботимся о формальностях. Конечно, как вы можете представить, мы бы хотели избежать любой огласки.

– Разумеется, – устало сказал врач. – Спешить не обязательно. Я скоро вернусь.

– С чего вы взяли, что он немедленно не побежит звонить в полицю или газетчикам? – спросил Саймон.

Букер указал взглядом на скромную табличку на стене. Она гласила: "В память Джона Алдона Баннермэна – дар Артура Алдона Баннермэна".

Он мрачно улыбнулся.