Богатые девушки

Внезапно он резко выпрямляется, перебрасывает ноги через край кровати и, тяжко ступая, на ощупь идет в туалет, потом раздается потрескивающий шелест — струя его мочи бьет в унитаз; он всегда мочится, не закрывая дверь, словно желая показать, что у него нет от меня никаких тайн. Значит, у меня есть две-три минуты времени, и я принимаюсь лихорадочно обнюхивать свои руки и ноги, чтобы ощутить его запах. Он резок и напоминает «Маги», но улетучивается намного быстрее, чем любой другой из знакомых мне ароматов, он чувствуется всего пару секунд, не больше. Так же как глаза привыкают к темноте, нос быстро приспосабливается к этому запаху, поэтому нюхать надо сразу, не откладывая. Уже во время предыдущей нашей встречи я должна была бы понять, что его запах не дотягивает до утра. Но на этот раз все обстоит еще хуже, я почти ничего не чувствую, по крайней мере, не пахнет даже простыня, так как он весьма опрятно впрыснул свою семенную жидкость только в меня, не потеряв ни капли. Значит, думаю я, весь его запах остался во мне. Эта мысль сначала меня радует, я поглаживаю себя, провожу рукой между ног, потом обнюхиваю ладонь, но и здесь у меня нет полной уверенности, так как там наши запахи перемешались. До меня вдруг доходит, что и в этом деле все обстоит так же, как и с другими вещами, связанными с ним, все они присутствуют только во мне, снаружи они не существуют, и я не вполне уверена, что в действительности просто не обманываю саму себя. Чтобы разубедить себя, я встаю на четвереньки и принимаюсь, уткнувшись носом в простыню, ползать по растрепанной кровати. Я прижимаю лицо к подушке, но она вообще ничем не пахнет, если не считать стирального порошка, и в этот момент, стоя на всех четырех, я вижу его в дверном проеме. Он тупо смотрит на меня. Занимаешься гимнастикой? — спрашивает он, нет, отвечаю я, просто потеряла сережку, правда, на мне не было никакой сережки, и, к великому сожалению, мне приходится лгать, ибо, в противоположность ему, у меня-то как раз есть тайны. Но отговорка была выбрана неудачно, ибо он, как и все мужчины, любит решать мелкие житейские проблемы. Он тотчас подползает ко мне на животе и сквозь взбитое одеяло невнятно говорит: какого цвета, большое или маленькое, клипса это или настоящая серьга? Я сразу осознаю, что он большой специалист по украшениям и что у его жены проколоты мочки ушей. Я отвечаю: маленькая жемчужная серьга, и вижу, как он быстро поворачивается ко мне своим белым задом. Это не важно, говорю я, мне не хочется тратить на эту ерунду драгоценное время нашей встречи, его и так слишком мало, но он упрямо ползет под кровать, но все это отнюдь не выглядит так, как будто он хочет привести в порядок наши запутанные дела. Мне не остается ничего другого, как незаметно извлечь из шкатулки на ночном столике искомый предмет и поднять его над головой; я нашла!

Ах, разочарованно произносит он, конечно, он очень хотел бы сам найти сережку, но зато теперь он успокаивается и даже кладет голову мне на живот. Можно я выкурю сигарету? — спрашивает он, я киваю, и хотя сама я не курю, но в таких случаях я делаю затяжку-другую его сигаретой, это ритуал, такой же как тот факт, что я спрашиваю его, в какой стадии находится его развод с женой.

Этот развод длится уже полгода, и мне, как и прежде, очень трудно себе это представить, ибо они продолжают жить вместе, и он всегда спешит домой, чтобы не наносить ей еще большую обиду. Но, как он мне это преподнес, речь скорее идет о каком-то внутреннем, не видимом извне разводе. Все же ему намного легче рассказывать о нем, и он утверждает, что дела движутся. В обозримом будущем он будет говорить со мной не о жене, а обо мне, то есть о нас. В ответ я сообщаю ему, что в моей жизни существует Тимо, который якобы только и ждет, когда мы с ним окончательно разойдемся, так как отношения наши вконец разладились, но эта материя не особенно интересует Симона.

Как у тебя дела с женой? — спрашиваю я, ибо ее имя — Гизела — никогда между нами официально не упоминается, я вообще знаю его только из телефонного справочника.

Ах, вздыхает он, и у меня напрягается каждый мускул в безумной надежде, что на этот раз дело сдвинулось с мертвой точки.

Я не могу представить себе жизнь без нее, произносит он.