Богатые тоже плачут: Бето и Марисабель

— Абсолютно серьезно, — ответила Виктория. — Я бы не стала играть так своей судьбой и тем более судьбой своего сына. Это решение мы приняли вместе.

— Но почему, Виктория? Объясни, что произошло.

Виктория начала свой рассказ. Сначала ее голос дрожал, когда она описывала свое возвращение в Мехико и то, как повел себя ее муж. Но постепенно, когда Виктория стала рассуждать о планах на будущее, ее лицо обрело более решительное и оптимистическое выражение.

— Конечно, я знаю, что мне будет нелегко. У меня нет настоящей профессии, но я готова работать. Я хотела просить вас о разрешении пожить здесь несколько дней, прежде чем я сниму себе квартиру. Нужно будет еще найти адвоката, чтобы начать дело о разводе.

— Виктория, ты можешь жить здесь не несколько дней, а столько, сколько потребуется. А Луис Альберто познакомит тебя с нашим адвокатом Менендесом, это наш хороший друг и отличный юрист. Он поможет тебе вести процесс. Я надеюсь, ты не вбила себе в голову какие-нибудь глупости насчет отказа от своей доли имущества?

— Честно говоря, у меня было такое желание, и Лео твердил, что ему ничего от отца не нужно. Вы же знаете, какие они в этом возрасте максималисты — или все, или ничего. Сказал, что будет подрабатывать после школы и помогать мне.

— Какой ребенок! — вздохнула Марианна. — Но, по крайней мере, для тебя большое счастье, что сын тебя поддерживает. Вот уж не ожидала, что Лео так легко откажется от привычных благ.

— За это я больше всего должна благодарить вас и Гильермо Эрнандеса! — горячо воскликнула Виктория. — Эта мысль отправить мальчика на ранчо оказалась спасительной. Он теперь стал совсем другим, я даже не ожидала, что мой ребенок может так измениться. Но в любом случае, я поняла, что отказываться от причитающейся нам доли было бы неправильно, все-таки Умберто отец Лео.

— Вот и хорошо, что Лео побудет на ранчо до конца каникул. За это время ты все обдумаешь и сможешь наладить жизнь.

— Благодарю вас, Марианна, — сказала Виктория. — Вы и Луис Альберто столько раз мне помогали, а теперь опять спасаете меня.

— Мы всегда рады помочь тебе, и ты можешь на нас рассчитывать. Но ты уверена, что не поторопилась? Ведь этот шаг будет окончательным.

— Уверена, — решительно ответила Виктория. — Эти несколько недель, которые я провела у Бегонии, окончательно убедили меня, что я живу неправильно. По сравнению с нами они живут более чем скромно. Муж ее учитель, зарплата небольшая, Бегония сама ходит на рынок и выбирает, где повыгоднее купить продукты. И дочурке своей почти все шьет сама. Но при этом Бегония таким счастьем светится, когда ее Альфредо приходит с работы, что у меня сердце сжималось, когда я это видела.

— Да, я понимаю, — задумчиво протянула Марианна. — Для женщины нет большего счастья, чем чувствовать себя любимой, и никакое богатство этого не заменит.

— Знаете, донья Марианна, я столько раз корила себя за то, что оставила сцену ради замужества. Вспоминала, как была счастлива, когда уходила со сцены под бурю рукоплесканий. А иной раз мне кажется, что это нелепое тщеславие.

— Какое же тщеславие? — возразила Марианна. — Наоборот, тебе есть чем гордиться. Люди, которые видели тебя на сцене, до сих пор забыть не могут, вот как наш дон Бартоломео или Луис Альберто, — лукаво прибавила Марианна, вспомнив историю знакомства своего мужа и танцовщицы.

Виктория слегка покраснела, но вид у нее был довольный.

— Наверно, все дело в том, что на меня повлиял Умберто и вся его семейка. Когда я выходила за него замуж, я гордилась тем, что я артистка, и считала, что оказываю ему честь, выбирая его в мужья. Он и сам так много раз повторял. А через некоторое время после свадьбы я увидела, что он стыдится моей профессии и моего прошлого. Мне стало очень больно, как будто меня оскорбили. Но тогда у нас уже был Лео и обратной дороги не было.

Марианна покачала головой.

— Бедная Виктория, сколько тебе пришлось пережить. Я догадывалась, что у Умберто непростой характер, но не знала, что он настолько подвержен предрассудкам своего клана.

— Я тоже это слишком поздно поняла, — вздохнула Виктория. — Жаль, что мне уже не двадцать лет и я не могу выходить на сцену.

— Ничего, не отчаивайся, — сказала Марианна. — Мы посоветуемся с Луисом Альберто, с другими друзьями и что-нибудь обязательно придумаем. А пока я скажу Рамоне, что ты поживешь у нас.

Виктория начала говорить что-то и вдруг залилась слезами.

— Спасибо, Марианна, для меня ваша поддержка очень много значит. После того, что произошло, мне не терпится поскорее покинуть кров Умберто. Если бы вы знали, как тяжело жить с ним под одной крышей.

Марианна ласково погладила плачущую женщину по руке.

— Я знаю, как тебе тяжело сейчас, но со временем будет легче. А теперь постарайся успокоиться, ведь ты не хочешь расстроить Лео.