Богатые тоже плачут. Книга 1

Донья Елена, любившая сына безмерно, не удивлялась ничему и даже была рада, когда Луис Альберто в эти дни заглядывал к ним; она скучала без него.

За утренним завтраком дон Альберто сообщил Марианне, что он виделся с сеньором Диего Авилла и беседовал с ним, интересуясь его отношениями с Ирмой Рамос. В который раз говорил о том, что Авилла никогда не внушал ему доверия и он запретил ему – теперь уже раз и навсегда – бывать у них в доме. Сеньор надеется, что Марианна с ним согласится? Ведь так? Ну, и прекрасно. Он другого ответа от нее и не ожидал. Но почему сама Марианна не сказала ему об этом? Ах, он неплохо относился к ней, неудобно было отказывать? Ну, вот теперь он это сделал сам – ему, дону Альберто это удобно – Авилла кажется ему обыкновенным мошенником. Да и как верить в искренность таких людей, как он, если его постоянно видят в сомнительных заведениях. Наконец, Диего связан с такими людьми, у которых, по сведениям дона Альберто, весьма подмоченная репутация…

– Я попросил, чтобы за ним вели наблюдение. Хотел как можно больше узнать о нем, поскольку он так настойчиво добивался твоей дружбы, Марианна.

– А почему вы мне не сказали об этом, дон Альберто?

– Не знаю, может, потому что не хотел придавать этому факту особого значения. Ведь и мой сын не лучше, поверь.

– И Луис Альберто часто посещает эти места?

– Да. Именно там они познакомились с твоей мачехой.

– Это он вам сказал?

– Нет, мне сказал Диего. Послушай, дочка, как ты, так и я, мы любим Луиса Альберто, но надо стараться быть объективными. Мой сын человек недостойный.

– Не говорите так, дон Альберто.

– Почему? Если это правда…

– Он уже начал работать и пьет намного меньше, чем прежде.

– Видишь ли, его работа меня и сейчас не устраивает. Приходит в кабинет, садится, о чем-то подолгу говорит по телефону. С кем – неизвестно. Уходит… А по ночам в этих сомнительных заведениях пропадает. Пьет, играет в карты. Наверное, есть и другие развлечения, о которых я не знаю. Неужели ты думаешь, что человек, ведущий такой образ жизни, может быть честным? Ты веришь, что Луис Альберто способен на высокие чувства, а я не верю К сожалению.

Увлеченные разговором, они не заметили, как в столовую вошел Луис Альберто и, встав в дверях, громко сказал:

– Я прошу всех вас об одном – нужно чтобы отменили свадьбу. Убежден, что в скором времен обнаружится нечто, что позволит мне развестись с Эстер.

Что-то во всем происходящем есть странное. Иначе зачем ей мешать браку Марианны?

– Она же сказала, что не желает Марианне счастья, – смутившись произнесла донья Елена.

– О, мама, прошу тебя! Разве ей можно верить? Как бы ни велика была ее ненависть, не в ее интересах расстраивать этот брак, наоборот, он выгоден для нее. Эстер прекрасно знает, что я требую развод, чтобы жениться на Марианне.

– Ко тоща чем можно объяснить это?

– Не представляю! И, поскольку я не могу заставить жену сказать правду, нужно подождать, когда я узнаю об этом сам. А когда узнаю? Может, завтра, а может через месяц. – Надо постараться убедить Марианну, чтобы отложила свадьбу. Ведь знаю, я ей небезразличен, она любит меня. И выходит за Леонардо потому, что уже быть со мной не надеется…

– Марианна, ты все еще веришь мне? Скажи моим родителям, – молил он девушку. А с Эстер… я все сказал, ничего не утаив… Допустим, первая беременность была настоящей… Ну, пусть, я ничего не помню, потому что был пьян. Хотя это сомнительно. Но вторая, поверь мне, мама, отец… Клянусь, что этот ребенок не мой! Удивляюсь, как вы ей верите.

– Я хочу верить тебе, сын, – в глазах доньи Елены стояли слезы. – Не понимаю, как можно так беспардонно лгать.

– Ну, если она обманывает и на сей раз, тебе, сын, будет очень трудно доказать свою правоту, потому что она хитра. И заранее постарается избежать всех ошибок, – в раздумье заключил дон Альберто.

– Я ухожу, мама, отец, но прежде хочу поговорить с Марианной.

– Что ты за человек, сынок! О чем тебе говорить с Марианной. О чем? Может, об Эстер? Сегодня утром я ей все объяснила, – не выдержала и донья Елена. – Она больше ничего не желает знать. Так что оставь ее в покое. Пожалуйста, Марианна, скажи, что ты не хочешь разговаривать с ним, пусть он уходит.

– Нет, дон Альберто, сеньора, я считаю, что лучше поговорить – твердо сказала остававшаяся до сих пор безучастной, Марианна. В последний, в самый последний раз. Пойдем в сад, Луис Альберто.

Они вышли в сад. Сели на скамейку, где когда-то Луис Альберто впервые признался Марианне в своих чувствах. Тогда ее широко открытые, наивные глаза с такой любовью смотрели на него. Это было чуде – ни одна девушка на него никогда так не смотрела – доверчиво, нежно, в ожидании чего-то необыкновенного… И он в те минуты ощущал себя совершенно другим человеком… куда же ушло это неповторимое, прекрасное ощущение?.. Перед ним совсем другая Марианна – с холодным, отчужденным взглядом, глядящая куда-то мимо него, говорящая жестко, отрывисто, будто стремясь поскорее закончить эту неприятную процедуру.