Богатые тоже плачут. Книга 2

Он сразу постарался увести ее от опасной темы.

– А если серьезно, что вы собираетесь покупать?

– Ну, мало ли что… Это мамина идея. Она сегодня такая веселая. Радуется из-за мальчишки, которого ты освободил. Ты молодец, папочка! Ты у меня добрый-предобрый.

– Как бы моя доброта боком не вышла. Боюсь, инцидент на этом не исчерпан. Мама, небось, захочет опекать этого парня, чтобы он не сбился с пути. Впрочем, доктор посоветовал не противиться ее желаниям.

– Пусть опекает, жалко что ли? А что еще сказал доктор?

– Ничего особенного. Надо беречь ее нервы. Я же тебе рассказывал, мама когда-то болела, я с ней намучился.

– Знаешь, по-моему, маме просто нечем заняться. Если бы у вас было много детей, на чужих у нее не хватило бы времени. Кстати, почему так получилось, а, папа? Почему у вас нет больше детей?

– Из-за ее болезни. Нервные заболевания могут передаваться по наследству.

– Но я-то абсолютно здорова! Как ты это объясняешь, папа?

– Ну… ты… наш счастливый случай.

В этот миг вошла Марианна, и Луис Альберто вздохнул с облегчением.

– О каком счастливом случае речь? Марисабель, сделав реверанс, затараторила:

– Счастливый случай – это я. К вашим услугам невероятно очаровательная, умопомрачительно обаятельная дочь безупречно красивых родителей. О, посмотрите на них! – она сделала жест в сторону воображаемой публики. – Какая прекрасная пара! Прелестная дама и мужественный кабальеро. Не кажется ли вам, что они сошли со страниц старинного романа?

– Уймись, Марисабель, – засмеялась Марианна, – а то мы с папой, и вправду, заважничаем.

– А я действительно горжусь вами! Ты такая красивая, мама, и так молодо, выглядишь. Больше двадцати семи тебе не дашь. Давай поместим твою фотографию в газете, в разделе светской хроники и мою заодно. И вообще мы идеальная семья… Района и Мария тоже идеальные и тоже члены нашей семьи, правда?

– Может быть, пойдем ужинать? – Луис Альберто направился к двери. – Не то глава идеальной семьи умрет с голоду.

Глава 22

Было уже поздновато для визитов, но Бето в больницу пустили.

О чем может говорить с сыном истомившаяся от ожидания мать? Обо всем и ни о чем.

– Наконец-то, сынок!.. Я так рада!.. Как ты?.. Я волновалась – куда же ты пропал, мой мальчик?..

– А ты как, мамочка?.. Тебе лучше?.. Я так беспокоился…

Потом оба благославляли добрую сеньору – она святая, ей-богу, святая! Таких и не бывает. И почему судьба жестока к хорошим людям?.. У нее ведь сын умер… Такое горе…

Наконец, Чоли заговорила о новой работе Бето.

– Значит, ты теперь садовник. Трудно, небось, с непривычки?

– Да нет, я ведь сильный.

– А почему ты такой бледный? Или тебя там не кормили?

– Как ты могла подумать такое, мама? Просто я сегодня встал очень рано… Кстати, вот деньги, которые я получил за работу. Попроси сеньориту Верхинию купить тебе чего-нибудь вкусного. Нет, нет, мне ничего не надо. Правда, не надо…

– То-то мы с тобой славно заживем, сынок, когда сеньора найдет тебе постоянную работу… – Чоли очень хотелось помечтать, но у Бето слипались глаза, и она отослала его домой. – Иди, выспись, как следует. А завтра увидимся.

Бето оставил себе денег на дорогу. Идти пешком не было сил. В автобусе он задремал и чуть не проехал свою остановку.

Филипе обрадовалась ему, пожалуй, не меньше Чоли, но встретила иначе.

– А-а, явился – не запылился! Не мог сообщить, что работаешь?! У матери-то хоть был? Ну и на том спасибо. А на старую Филипе этому сеньору садовнику, значит, наплевать. У Филипе нервы, что канаты, все выдержат…

– Филипе, ну не сердись, пожалуйста! Так уж получилось. Ты же знаешь, как я тебя люблю!

– Аи, дева Мария, он меня любит! Да я чуть не сдохла от такой любви. Давай сюда твои паршивые уши, я их так надеру, что они в темноте светиться будут!

Она, действительно, взяла его за уши, легонько дернула раз-другой, потом расцеловала в обе щеки.

Ритуал встречи блудного сына был соблюден. Филипе тыльной стороной ладони смахнула набежавшие слезы и принялась накрывать на стол.

– Кроме шуток, Бето, я чуть с ума не сошла. Хожу по кварталу, всех про тебя расспрашиваю, а сама думаю: если с ним что случилось, то и Чоли помрет, как пить дать, помрет. Я даже деньги на похороны начала собирать. Не веришь? Господь свидетель! – Филипе перекрестилась и для вящей убедительности поцеловала ноготь большого пальца. – АИ, какие это деньги! Медяки одни. Но люди от души давали, ты не сомневайся.

– Какой ужас! Похороны… – до Бето, кажется, только сейчас по-настоящему дошло, что пережила Филипе.

– Ладно, не будем об этом. Ой, да ты же еле на ногах держишься! Эта старая карга на тебе воду возила что ли?

– Какая карга?

– Ну, богатая сеньора, которая дала деньги на лекарства.

– Да ты что! Она молодая и красивая. И очень, очень добрая.

– А-а, влюбилась, значит, в пригожего парня. Знаю я таких дамочек.

– Умоляю тебя, Филипе, замолчи. Эта сеньора замужем, у нее дочь есть. Они у меня когда-то лотерейные билеты покупали.

– Ладно, это я так болтаю. Может, ты помоешься? Чистая одежда в шкафу. Пойду-ка включу колонку.