Богатые тоже скачут, или Где спит совесть

Я встала, нервно подтянула дизайнерские трусы и одарила Никоса та-а-аким убойным взглядом, что непонятно, как он выжил. Видимо, такие, как он, наравне с тараканами переживут все. Даже ядерную бомбежку и следующую за тем долгую холодную зиму на посыпанной радиоактивным пеплом Земле!

– Мисс-как-вас-там, – набычилась я, включая все свое земное и неземное обаяние. – А не пойти бы вам отсюда… пока я с моим будущим мужем не закончу! Причем не только трапезу! И если от него хоть что-то останется, то вам сильно повезет! Если вы любите объедки!..

– Какая ты ревнивая кошечка. – У кого-то прорезался дар речи, и этот кто-то… гм, потерял чувство самосохранения!

– Я. НЕ. РЕВНИВАЯ! – припечатала я. – Я. ХОЧУ. ЕСТЬ!

– Ну я пошла? – сообразила Василики.

УРА! И года не прошло!

– Дорогая-как-вас-там! – перевела я внимание на даму, которая, кстати говоря, так ничего и не поняла. – Вы еще тут?.. Придать вам ускорения?

Василики бросила на Никоса растерянный взгляд и удалилась. Этот же бонвиван наслаждался! Счас я ему чего-нить сломаю, что-то загну, оставшееся оторву и запихаю в то, что еще будет цело! Для полноты образа!

– Козлидис! – Я дождалась, пока наш анорексичный кузнечик ускачет из ресторана, приблизилась к потенциальному смертнику и взяла его за галстук. – Заруби себе на любом члене – я не ревную, но обращаться с собой таким образом не позволю! И еще больше я не позволю…

Тут меня страстно поцеловали, и я забыла, чего мне не следует позволять. Мне так понравился этот процесс, что я отвлеклась от первоначального плана – убить на месте, и заменила его – сначала подождать, а потом уже убить… где-нибудь! Когда-нибудь…

Когда я уже совсем было растаяла и была готова забыть о Василики и прочих неприятных обстоятельствах, раздались аплодисменты.

Ну вот! На самом интересном месте! И не факт, что у меня хватит смелости повторить!

Я резво отпрыгнула от Никоса, правда, галстук не выпустила и радостно потащила распаленного мужчину за собой. Впрочем, у того хватило смекалки избавиться от офисной удавки и безмерной наглости, чтобы, счастливо улыбаясь, предложить:

– Хочешь, я еще что-нибудь сниму?

– Да! – буркнула я. – Голову!!!

– Второй раз не выйдет, – фальшиво повинился донжуан. – Я ее уже давно потерял из-за тебя.

– Какая жалость… – так же фальшиво опечалилась я. – Значит, у меня не получится ее оторвать?

Пока мы пикировались, расторопные официанты поменяли нам столовые приборы, и я наконец-то смогла снова запустить вилку в тарелку. Но как только я намотала ктулху-гриль[12] – пардон, дары моря – и поднесла ко рту…

– Нико, милый!

Я с ледяным спокойствием стряхнула резко потерявший заманчивость морепродукт в тарелку и, крепко сжимая вилку, обернулась.

В ушах зазвучал похоронный марш! К нам спешил клон Василики. Все то же самое – только платье красное и на два дюйма короче!

Все! Конец котенку! Два удара – восемь дырок! Я сейчас из кого-нибудь сделаю дуршлаг и прибью на стене, особенно уделяя внимание безмозглой голове!

Хотя… нужно отдать должное мужеству Георгиоса, он честно старался выполнить свой долг и попытался перехватить даму по дороге. Промахнулся! Хватать было не за что. Ниже шеи у нее была только шея!

Я с тоской распростилась с ладенией, местной прародительницей пиццы, и одуренно вкусной жареной барабулькой и окинула прощальным взглядом подносимые к нашему столу мусакас[13] и креветки под белым соусом. После этого перевела взор на побледневшего Никоса и встала:

– Если ты сегодня выживешь, то тебе дадут медаль «За мужество»! Но не со мной!

И, не обращая внимания на какие-то сбивчивые объяснения, повернулась к Георгиосу, отлавливающему ходячий сухостой:

– Йоргос, если ты закончил изучать анатомию, то я продолжу начатое и приступлю к патологоанатомии!

– Это кто? – Дама расширила глазки, рассматривая меня в оптический прицел. – Почему ее пустили сюда в таком виде?

– Эвангелия… – Никос все же очухался и встал впереди меня, заслонив широким торсом. Вот только мне непонятно – кого из нас он защищал? – Ты прекрасно выглядишь! Позволь представить тебе…

Дама перепрыгнула через Йоргоса и повисла у Ника на шее, даря страстный поцелуй в губы. Взасос! Я подсматривала!

Тут у меня созрел вопрос, и я ущипнула жениха за задницу:

– Ты их на копировальном станке штампуешь?

Никос резво отлепил новую-старую подругу от себя и, отплевавшись от алой помады, ответил:

– Эвангелия, позволь представить тебе Джул Смит…

Мне достался уничижительный взгляд, явно показывавший, что в ее мерках я ниже уровня лавы.

– …Мою будущую жену! – злорадно закончил Казидис.

Дама еще раз смерила меня взглядом и… упала в обморок.

Ну я так не играю! И делать ничего не пришлось! Правда, я шустро оттащила Ника и счастливо слушала, как Эвангелия гремит костями по полу.

– Официант! – позвала я. – Уберите мусор из-под ног!

Даму унесли, пол подтерли, столовые приборы поменяли.

– Никос, есть место в Афинах, где я могу поесть спокойно? – Этот вопрос меня волновал больше всего. Все остальное я воздам жениху после.